Мне все равно

Все, что ты подслушиваешь всегда обернется против тебя. И будет больно.

- Значит, Разум вернется десятого, а что Беляев?

- Беляев пока не знаю. Тимоха ему писал – не отвечает.

- А что с Мироновой?

- Миронову родители хотят перевести. От греха.

- Правильно хотят.

- Тор, она баба, ты будешь с бабой разбираться?

- Я просто хочу, чтобы она поняла, что есть вещи, за которые придется отвечать. В любом случае.

- Прессануть можно, конечно, чтобы знала… Селена про неё пару вещей рассказала.

Меня трясет. Они все здесь! И Стас, и Данила.

Я открываю дверь, захожу. Рома поворачивается, вижу, как дергается мышца на щеке.

- Лер…

- Пожалуйста, не надо. Пожалуйста, ребята, я вас прошу, не надо…

Я ничего не чувствую. Только жар. И что-то горячее течет по лицу.

И страх. Почему-то дикий, липкий, животный ужас, что вот из-за этого закончится то оглушительное счастье, которое есть.

- Лера…

- Пожалуйста… пожалуйста…

Я готова встать на колени. Вот тут я точно готова встать перед ним на колени!

Умолять!

Готова…

Я не хочу, чтобы он мстил. Не хочу, чтобы он пострадал.

Не хочу, не хочу, не хочу…

Глава 39

Дорожки слез, как трафик моей ничтожности,

Перекошенный рот, да нафиг такие сложности!

Обними, поцелуй услышь – больше ничего не надо!

Только не превращай нашу жизнь в филиал ада…

- Мышка, ну ты что? Глупенькая, ну, перестань! – обнимаю, прижимаю, успокаивая, а у самого скачет, напряжение рвет, искрит, так и до замыкания не долго.

Не должна она была услышать и узнать!

С другой стороны – неужели не понимает, что нельзя вот так спускать на тормозах?

И что я буду не я, если не вступлюсь, если не прилетит от меня «ответка»?

Да все понимают, что просто так не закончится. Или кто-то надеялся, что я отморожусь, что я стал паинькой? Что я сдамся на откуп школе, мол, пусть сами решают проблемы?

Они решат, как же! Я секу, как они решат.

- Ром… не надо…

- Ты чего боишься? Что мне личико попортят или что? Так я же драться не собираюсь, просто объясню пацанам, в чем были не правы. И всё.

- Перестань, ну правда…

- Лер, давай так, сразу, мужскими вопросами занимаюсь я, лады?

- Что?

- Мужские дела – мои дела. Ответственность за них на мне. Я не знаю как у вас в семье, но у нас так. Мужчина – главный, и…Ну, не в том смысле, что все слушают и подчиняются, просто серьезные проблемы, моменты, решает он.

Мы сидим в моей комнате, Да Винчи поехал домой, Коршун попросился остаться у нас – храпит в гостевой.

А я все еще никак не могу успокоить мою мышь.

- Зачем я вообще пошла на этот праздник.

- Да уж. Почему скрыла, что у тебя температура? Что за детский сад, а, малыш? Ну, ты же могла… Могла такие осложнения получить! У тебя же предки врачи, что ж ты…

- Ром, я больше не буду. Только…

- Что?

- Ты тоже не будешь, ладно? Не будешь трогать этих… Просто не марай руки, ладно?

- Не марай… прикольно звучит. У меня прабабушка так говорила, не марай, замарай…Я мелкий, не догонял, что это значит.

- Нормально звучит. Ты с темы не соскакивай. Ром!

Она выпрямляется, почти выдергивается из моих объятий, смотрит серьезно.

- Ты же хочешь быть со мной?

В смысле? Сейчас вот реал не понимаю, о чем. То есть?

- Ультиматум ставишь?

Молчит, не дышит почти.

- А если да?

Та-ак… Весело.

- То есть ты меня бросишь, если я за тебя вступлюсь? Что-то… как-то не клеится, мышь, а?

- Ром, я просто…

- Хватит, Лер, просто, просто… Не просто! Все понимают, что я не могу это так оставить. Если бы ты умерла…

- Я живая! И ты нужен мне живой, как ты не понимаешь!

- Погоди…

- Нет, ты погоди… - теперь дышит активнее, и дрожит.

Да твою ж…Чёрт, понимаю, что не стоило вспоминать о смерти, для неё это триггер, впрочем, как и для меня.

– Я живая хочу, чтобы ты был со мной, понимаешь? Мне плевать на месть, на ваши дурацкие пацанские законы! Плевать! И на то, что мужчина что-то там решает – тоже плевать! Я хочу дальше жить и быть с тобой!

- Так ты и будешь жить! И со мной! Только кто-то будет знать, что есть вещи, за которые надо ответить!

- Ты меня не слышишь просто!

- Слышу! Ты хочешь, чтобы я тупо слился? И все будут думать, что мою женщину можно «опустить», а я буду как лох тихариться…

- То есть тебе важнее, чтобы тебя за лоха не приняли?

Чёрт… да что ж такое!

Мы уже не обнимаемся, и даже не сидим рядом. Стоим друг напротив друга. Как бойцы на ринге.

- Лер…

Протягиваю руку, чтобы обнять, но она уворачивается.

- Лер…

Дорожки слез, как трафик моей ничтожности,

Перекошенный рот, да нафиг такие сложности!

Обними, поцелуй услышь – больше ничего не надо!

Только не превращай нашу жизнь в филиал ада…

- Лер…

- Мне просто страшно, Ром… очень страшно. За тебя, за нас, за всё…

- Не бойся, пожалуйста, маленькая, не бойся! Пока я с тобой, не бойся…

- Пока ты со мной? Пока?

- Всегда… я буду с тобой всегда.