Мнимая смерть

Коре улыбается, поднимает большой палец, поворачивается и уходит. Он пробегает мимо какого-то мужчины и похлопывает его по плечу, после чего исчезает за углом. Хеннинг стоит и покачивает головой. Он садится на стул, который скрипит и качается, как лодка. Рядом с клавиатурой лежит красный блокнот в пластиковой папке. Четыре ручки. Он почти уверен, что ни одна из них не пишет. Куча распечаток по старым делам: он узнает материалы, с которыми работал. Устаревшая зарядка для мобильника, зря занимающая место. И стопка визиток. Его визиток.

Взгляд Хеннинга останавливается на фотографии в рамке, лежащей на краю стола. На ней два человека: женщина и мальчик.

Нора и Юнас.

Он сидит и смотрит на фотографию, не видя ее. Не улыбайтесь. Пожалуйста, не улыбайтесь мне.

Все будет хорошо. Не бойся. Я позабочусь о тебе.

Он тянется к рамке, берет ее в руки и снова откладывает.

Изображением вниз.

Глава 4

Утренняя летучка. Важнейшее событие в любой редакции. Именно на ней разрабатывается производственный план на день, раздаются задания, определяется приоритет информации по таким критериям, как актуальность, важность и — в случае «123новости» — читательский потенциал.

В некоторых редакциях с утренней летучки начинается каждый день. Спорт, экономика, культура, новости. Формируются списки новостей на день. И в этом смысле утренние летучки вполне способны быть гениальным стартом. В разговоре с коллегами способна возникнуть интересная тема, а какая-то история может быть отвергнута после совместного обсуждения, потому что она слишком плоха или потому что конкурирующая газета писала о похожем две недели назад. После этого собираются редакторы, которые обмениваются информацией и сообщают выпускающему, какие материалы он получит в течение дня.

Хеннинг совершенно не скучал по утренним летучкам. Он уже знает, что эти собрания — пустая трата времени. Он должен работать с новостями. Криминал, убийства, грязь, злоба. С какой стати он должен сидеть и слушать о том, что Трине Халтвик[3] планирует вернуться в большой спорт? Или о том, что Брюс Спрингстин собирается разводиться? Об этом он сможет позже прочитать в газете, если ему будет интересно или если окажется, что журналисту удалось сделать из истории конфетку. Зачастую редактор отдела экономики или спортивных новостей совершенно не разбирается в вопросах культуры, и наоборот, что полностью исключает всякий креатив на летучке.

У редакторов совсем немного или даже вовсе нет предпосылок к тому, чтобы давать друг другу ценные комментарии или предлагать новые, отличные от других темы, поскольку они чрезвычайно заняты своими собственными в том сегменте, за который отвечают. Но тем не менее начальники утверждают, что подобные летучки безумно важны. И Хеннинг плетется в зал заседаний, в центре которого как вымытое зеркало сверкает поверхность прямоугольного стола. Посередине стола стоит стопка пластиковых кружек и графин с водой. Хеннинг почти уверен, что вода в нем несвежая.

Стул, на который усаживается Хеннинг, не предназначен для продолжительных дискуссий. Хеннинг старается не встречаться глазами с людьми, занимающими места за этим столом. Бездумная болтовня ему ни к чему, особенно сейчас, когда ему кажется, что все знают, кто он такой, и каждый, видя его, думает о своем.

Почему он здесь?

Он же не редактор?

Я слышал, он съехал с катушек?

Коре Йельтланд входит последним и закрывает за собой дверь.

— Хорошо, тогда начнем, — кричит Коре и усаживается с короткой стороны стола. Он оглядывается.

— Мы ведь больше никого не ждем?

Никто не отвечает.

— Тогда начнем с международных новостей. Кнут. Что у вас сегодня?

Кнут Хаммерстад, начальник международного отдела, откашливается и ставит на стол чашку кофе.

— В Швеции скоро выборы. Мы сделаем обзор кандидатов на пост премьера, кто они, какие политические силы представляют. Самолет в Индонезии приземлился на хвост. Подозревают теракт. Сейчас ищут черные ящики. Четверо арестованы в Лондоне по подозрению в терроризме. Хотели взорвать здание Парламента к чертям собачьим.

— Хороший заголовок! — ревет Коре. — Хрен с ними, с шведскими выборами. И не разворачивайте самолетную тему. Все равно ни одной сволочи это не интересно, если на борту не было норвежцев.

— Конечно, проверим.

— Давайте. Все внимание — террору. Раздобудьте детали, план, осуществление, сколько людей могли погибнуть и так далее.

— Мы уже работаем над этим.

— Хорошо! Следующий?

Рядом с Кнутом Хаммерстадом сидит Рикке Рингхейм. Рикке — редактор отдела секса и сплетен. Самого важного в газете.

Коре торопится.

— Рикке, что у вас сегодня?

— Мы берем интервью у Керри Ульсон.

Рикке улыбается с гордостью и глубоким удовлетворением. Хеннинг смотрит на нее и думает, видят ли другие огромный вопросительный знак, написанный на его лице.

— Кто, блин, такая Керри Ульсон? — спрашивает Коре.