Многогранники

— Еще чего?! — заявила Маша, успевшая, как оказалось, надеть куртку.

— Вы со мной? — удивился Волков.

— Нет, блин. Мы отпустим тебя одного! — огрызнулся Роман, которому очень не нравилась перспектива рисковать Машей. — Не на такси же ты поедешь.

— Я на машине, — буркнул Волков, выходя из квартиры.

— Ты же не водишь, — вырвалось у Романа.

— Не вожу, но делать-то что-то нужно. Не такси же ждать.

— Твоя машина не пойдет. Он ее знает. И скажи Маше, чтобы осталась, — попросил Роман, чувствуя себя жутко неловко.

— Сам скажи, — дернул плечом Волков. — Это же ты с ней сегодня…

Роман шумно выдохнул и принялся запирать квартиру, пока притворившаяся глухой Маша с интересом разглядывала двери лифта.

В лифте Маша как ни в чем не бывало обратилась к Роману:

— На твоей машине тоже нельзя ехать. Он мог видеть ее у «Рене».

— Думаешь, запомнил? — усомнился Роман.

— Вполне мог, — подтвердил опасения Маши Волков.

Роман тяжело вздохнул и, предвкушая разборки с отцом, произнес:

— Подождите у лифта, я поднимусь за ключами.

О том, что сделает с ним отец, если он хотя бы поцарапает его новую машину, Роман предпочитал не думать. В конце концов, отец сам немного спровоцировал возможные повреждения тем, что оставил машину в гараже дома Романа, а не у себя.

Оправдание было откровенно слабым, но за неимением другого сошло.

Глава 27

Здесь больше нет ни надежды, ни света.

Димка чувствовал, что внутри него образовалась огромная черная дыра, куда засасывало все эмоции.

Когда Машка в лифте коснулась его лба и констатировала, что у него температура, он отстраненно удивился тому, что не чувствует прохлады ее руки. Все было как в тумане.

Он даже не испытывал особой злости на Андрея. Скорее досадовал на себя, что за столько времени не удосужился с ним поговорить. Может, заметил бы что-то странное. Но нет. Ему было не до этого. Его голова была забита гулянками и Машкой. И вот теперь Машка с Крестовским, а ему в общем-то все равно. Во всяком случае, прямо сейчас. Димка понимал, что, когда все разрешится, он, скорее всего, запоет по-другому, но до этого момента еще нужно дожить.

Крестовский посматривал на него с настороженностью и тревогой одновременно, и Димка хотел ему объяснить, что тот может не дергаться — бить ему морду никто не собирается, разборки откладываются на неопределенный срок, но озвучить эту мысль у него не было сил. Впрочем, Крестовский, кажется, в итоге понял.

В гараже Крестовский подвел их к новенькому «Мерседесу AMG GT». Если бы тот был двух-, а не четырехместным, у них был бы шанс оставить Машку здесь под благовидным предлогом. Сейчас же она демонстративно залезла на заднее сиденье, стоило хмурому Крестовскому открыть дверь. Димке тоже не нравилось ее участие в потенциально опасной поездке, но Машка была жутко упрямой, а у них сейчас на счету каждая секунда.

Сначала Димка малодушно решил сесть на заднее сиденье, но потом подумал, что там Машка и это будет выглядеть тупо, поэтому он глубоко вздохнул и плюхнулся на сиденье рядом с Крестовским, надеясь, что паническая атака не накроет его сразу, а даст возможность хоть немного побыть в здравом уме.

В салоне пахло кожей и не было ни одной пылинки.

— Дядя Лёва на нем хоть поездить успел? — хмуро спросил Димка.

— Ага, когда из салона забирал, — вздохнул Крестовский и принялся настраивать под себя зеркала и сиденье.

— А ты водишь-то тут хоть нормально после Лондона?

Крестовский пожал плечами и ответил:

— Привык.

Его голос звучал напряженно, и Димка подумал, что законопослушный Крестовский сейчас, по сути, спер тачку у отца. Это не могло не вызывать уважения.

Крестовский повернул ключ зажигания, и мотор утробно зарычал.

— Сколько в ней лошадей? — спросил Димка, чувствуя, как сердце побежало быстрее. Здравствуй, паническая атака. Давно не виделись.

— Больше пятисот, — отозвался Крестовский и, когда Димка присвистнул, попросил: — Дай мне минуту.

Димка заткнулся и даже отвернулся к боковому окну, потому что вообще не представлял себя на месте Крестовского. Он в жизни не сел бы за руль. Сегодняшняя поездка до дома Крестовского не считалась. Там у него просто не было выбора. У Крестовского же выбор был — просто никуда не поехать.

Крестовский тронулся и тут же вдавил тормоз в пол, отчего Димка едва не стукнулся носом о торпедо.

— Извините, мне надо привыкнуть, — негромко произнес Крестовский.

— Все хорошо, — подала голос Машка.

— Ага, — подтвердил Димка, потому что от душевного спокойствия Крестовского сейчас зависели их жизни.

Когда Крестовский вырулил с подземной парковки, Димка, стараясь выровнять сбивающееся дыхание, закрепил на подставке свой смартфон, на экране которого отмечалась локация маминого телефона.

Думать о Ляльке было настолько страшно, что Димка спросил у Крестовского:

— У тебя когда самолет?

— Утром. Но теперь, пока с Лялькой не решим…

— Ты думаешь, мы будем решать до утра? — нервно спросил Димка, чувствуя, что с дыханием не справляется. Паника неотвратимо накатывала. Сердце колотилось в горле, а по позвоночнику покатилась первая капля пота.