Многоликие

— Мне пока что больше всего нравится стихия воды, — печально сообщила Люда. — На сотом уровне тело полностью заменяется водой и как я уже сказала на суше у таких магов становятся узкие плечи и тяжелый зад. Представляешь, как это выглядит?

Я утвердительно замычал. Она засмеялась.

— Огонь он красив, но только издали, — продолжила Люда. — На сотом уровне тело заменяется на обычный красный огонь, на двухсотом говорят синий, а к трехсотому есть мнение, что становится белым, у нас называют почему-то плазменным.

— А дальше? — не выдержал я.

— Дальше? — удивленно переспросила Люда. — Ты в своем уме? До сотого нереально прокачаться, двухсотый вообще за гранью, а как получить трехсотый даже не представляю. Это ж кого надо убивать и какими пачками, чтобы поднять такой уровень.

Я задумался, тут Люда права, опыт сжигается каждый день, а четверть от уровня на таких высотах это гигантские потери. Немного радует, что не принцип копилки, как во всех остальных играх, но штраф можно было сделать и поменьше, четверть уровня слишком уж крутовато.

— А в стихии воздуха чего? — вернул я тему разговора.

— Воздух, — медленно произнесла Люда, — Говорят сначала серая дымка, затем грязное облако, а вот уже дальше грозовое тело. Гуляет мнение, что игрок чувствует молнии в теле, как свою кровь. Но за что купила за то и продаю, сама не проверяла.

— Откуда же сведения? — спросил я.

— Ты же сам говорил, что о клане можно лучше не упоминать.

— Извини, сглупил, — покаянно опустил я голову на ходу.

— А у воды какие уровни стихии?

— Вода мне больше всех нравится, но не сразу, — грустно сказала Люда, — На сотом уровне тело из воды и на суше выглядит ужасно, нет, отвратительно. Как представлю таскать огромное пузо, бррр, не хочу, как какой-то дядька с пивным животом. Зато дальше, — она мечтательно закатила глаза, — дальше мечта, тело превращается в лед. Понятное дело без пуза, стройное тело, как у меня сейчас.

Я поспешно кивнул, отец научил быстро реагировать на подобные женские ловушки, главное быстро среагировать, а то хуже будет.

— Говорят лед на солнце отбрасывает такие блики, искорки, что закачаешь, — продолжила мечтать вслух Люда.

— А третий уровень? — вклинился я вопросом в мир ее грез.

— Кристалл, — ответила Люда, — но как выглядит пока неизвестно, ну как понимаешь нашему клану.

— Знаешь, мне кажется тебе надо в водную стихию идти, — произнес я. — Не строй такую недовольную мину, я лишь хочу сказать, чтобы не задерживалась на первой стадии и сразу превращалась в лед.

— Ага, — с издевкой согласилась Люда, — Наивный меховой буратино.

— Не понял, — вопросительно посмотрел я на нее.

Она вздохнула, прижалась посильнее и пояснила:

— Превращение то происходит постепенно. Сначала же части тела заменяются. Вот и представь, старалась, качалась, стала сотым уровнем и превратилась в уродливую каплю на ножках. А красивой стану только к двухсотому уровню, ведь меняться буду постепенно. А что если пузо исчезнет самым последним? Что тогда? Да и прокачаться до двухсотого уровня для меня фантастика.

Я призадумался, размышления подруги до противного скрипа правильные.

— А чем воздух, земля или огонь тебе не нравятся? — решил я съехать с больной темы, ей явно хочется стать водяной.

— Ты вообще слушаешь? — с легка рассердилась Люда.

— Про землю ты ничего не рассказывала, — уличил я ее.

Она задумалась, явно начала перебирать разговор в памяти.

— А-а, ну да, у земли все противное, — холодно произнесла Люда. — Сначала тело превращается в песок, затем к двухсотому тело становится землей и лишь к трехсотому гранит, но и он выглядит не ахти, весь в прожилках, бррр.

Я в очередной раз призадумался, а ведь она их всех видела, знает, разбирается. Значит тут хватает сильного народа, а на что способны сильные маги я еще на кладбище с кошаками насмотрелся. Надо бы мне быстрее шевелиться.

— Ну хорошо, земля некрасивая, вода сначала противная, зато потом красивая, — подытожил я. — Так что не так с воздухом и огнем?

— В огненной стихии от тела отлетают мелкие язычки пламени, это же живой огонь, — пояснила Люда и пару раз щипнула себя за платье, изображая насколько язычки отлетают от тела. — Да и вечно гореть, не хочу. И вообще язычки пламени сильно напоминают лохмотья одежды, что колышутся под порывами ветра. Для меня это как божмиха в красных обшарпанных и сильно потрепанных тряпках на ветру.

Я с трудом сдержал смех, не желая подтрунивать над подругой, ее явно несет куда-то не туда в рассуждениях.

— А в воздушной стихии от мага постоянно исходит дым, вокруг тела легкий туман, со стороны кажется будто он в тулупе.

Я прокашлялся, сбивая позывы смеха. Представил себе воздушника глазами Люды. Для нее и правда не легко выбрать стихию. Земля видится корявым и некрасивым телом, огонь предстает в образе бомжа в лохмотьях, воздушник в тулупе, а водяные представляются пузатыми увальнями с огромными животами и задницей.