Мобилизационная подготовка народного хозяйства СССР

Двойственный характер классовой войны нашел свое отражение и в военном искусстве того времени. В частности, в учебнике тактики, изданном в 1927 г., наряду с вопросами организации вооруженного восстания разбирались и вопросы подавления вооруженного восстания как в сельской местности, так и в городе, причем особенности боев в городе разбирались на примере Москвы[72]. Такой подход был во многом обоснован опытом социальной дестабилизации России входе Первой мировой войны, перерастанием межгосударственной войны в гражданскую, в ходе которой также происходили многочисленные восстания в тылу воюющих сторон. В 20-е годы ситуация дополнительно усугублялась вероятностью выступления против СССР различных белогвардейских и националистических формирований. Согласно сведениям Разведывательного управления Штаба РККА, в ходе войны против СССР могло быть использовано от 60 до 150 тыс. белогвардейцев. «Объектами выступления белогвардейцев намечаются Украина, Кавказ и Дальний Восток, причем подготовка диверсионных выступлений ведется параллельно с подготовкой внутренних восстаний на нашей территории, с тем расчетом, что с началом восстания белогвардейские отряды будут брошены на соответствующую территорию»

[73].

С учетом вышесказанного трудно допустить возможность того, что кампания по проведению репрессивных акций в подготовительный к войне период была предусмотрена лишь по линии милиции[74]

. Напротив, есть сведения, что в последующие годы проводилось планирование «изъятия неблагонадежных лиц» как одного из мобилизационных мероприятий. Так, в 1932 г. начальник Транспортного отдела ОГПУ (ТООГПУ) Прохоров в докладе о состоянии мобилизационной подготовки железнодорожного транспорта отмечал: «С объявлением мобилизации в порядке оперативных мероприятий ТООГПУ подлежат немедленному изъятию с дорог около 2.500 человек, из коих значительная часть непосредственно связанных с движением поездов. Изъятие такого количества лиц, естественно, отразится на работе жел. дорог в мобпериод, оставление же их на транспорте может быть чревато нежелательными последствиями»[75]. В связи с этим обстоятельством начальник ТООГПУ предлагал завершить в ближайшее время чистку приграничных железных дорог

[76].

Таким образом, можно проследить, как планирование изъятия неблагонадежных лиц в связи с проведением мобилизации закономерно породило стремление произвести это еще в мирное время, задолго до возникновения реальной угрозы войны. И если в 1932 г. чистка подразумевала в большинстве случаев увольнение, ограничение в правах, высылку, то во второй половине 30-х годов ситуация резко изменилась. Возможно, списки неблагонадежных, составленные органами госбезопасности на случай мобилизации и подготовительного периода, были использованы при проведении массовых арестов в ходе плановых репрессивных кампаний 1937-38 гг. по изъятию неблагонадежных лиц[77]

. К ним, в частности, были отнесены немцы, работающие на предприятиях военной промышленности и железных дорогах[78]. Имеющиеся данные пока не позволяют с уверенностью судить ни о принципах, по которым планировалось изъятие неблагонадежных лиц в подготовительный период и в период проведения мобилизации, ни о влиянии, которое оказало это планирование на проведение массовых репрессий в 30-е годы. Однако исследования в этом направлении представляют значительный интерес.

5

Заключение