Мое прекрасное забвение

Рейган махнула головой в сторону входной двери.

– Иди и посмотри сама.

Я прошла мимо нее, пересекла коридор и увидела в гостиной Трентона. В руках он держал миниатюрное пушистое розовое пальтишко, а рядом стояла маленькая девочка. Удивительно красивая. Огромные голубые глаза напоминали телескопы, скрываясь под длинными черными ресницами каждый раз, когда девочка моргала. Длинные белокурые волосы водопадом струились по плечам и спине. Не сводя с меня любопытного взгляда, девчушка трепала нитки своего мятно-зеленого свитера.

Трентон кивнул на маленькую мисс Совершенство.

– Это Оливия. Ее родители два года назад купили дом по соседству с моим отцом. Она мой маленький друг.

Оливия непринужденно прилипла к ноге Трентона. В его компании девочка не казалась напуганной, скорее расслабленной.

– Привет, Оливия, – проговорила я. – Сколько тебе лет?

Нормальный ли это вопрос для детей? Не знаю.

– Мне фять, – уверенно заявила она.

Я еще не слышала ничего приятнее этого решительного сладкого голоска. Она вытянула крошечную пухленькую ручку, ладошкой вверх, и растопырила пальцы. Когда девочка удостоверилась, что я поняла ее, то вернула руку на джинсы Трентона.

– Твент сказал, что возьмет меня в «Чикен Джоуз», но мы пойдем, только ковда ты бувешь готова.

Девочка моргнула, но даже не улыбнулась. Она была настроена решительно и всерьез считала меня виноватой за каждую потерянную секунду.

– Правда? – сказала я, сердито глядя на Трентона.

– Так ты готова? – спросил он, пожав плечами и улыбнувшись.

Я посмотрела на свои спортивные штаны.

– Очевидно, что нет, но я же не могу заставлять Оливию ждать.

– Не можешь, – сказал Трентон.

Ему даже не было ни капельки стыдно. Вот негодяй!

Стараясь не закричать, выругаться или сделать еще что-нибудь, способное напугать Оливию, я вернулась к себе в комнату. Затем переоделась в топ с длинным рукавом «Хенли» рыжего цвета и потертые джинсы. Когда я начала обувать сапоги, в комнате появилась Рейган и закрыла за собой дверь.

– Оливия просит тебя поторопиться, – еле сдерживая улыбку, проговорила подруга.

– Закрой варежку! – сказала я, поднимаясь с кровати.

Я по-быстрому припудрилась, расчесала ресницы щеточкой от туши, нанесла на губы немного прозрачного блеска и вышла в гостиную, где меня ждали Трентон и Оливия.

– Я готова, – ответила я с улыбкой, адресованной Оливии.

Никаких улыбок Трентону.

Оливия посмотрела на Трентона.

– Ну а тепевь мы можем пойти в «Чикен Джоуз»?

– Давай сначала наденем пальто.

Оливия послушно оделась, потом вытерла нос тыльной стороной ладони.

– Ну а тепевь?

– Конечно, мэм, – сказал Трентон, открывая дверь.

Оливия расплылась в широкой улыбке, и Трентон тоже засветился от счастья из-за того, что порадовал ее.

Я молча прошла мимо него, а когда мы оказались на стоянке, крошечные пальчики Оливии добрались до моей руки. Ее ладошка оказалась на ощупь теплой и мягкой.

Трентон открыл пассажирскую дверцу своего ветхого автомобиля «Додж Интрепид». Красная краска местами потускнела, а кое-где и вовсе отсутствовала.

Трентон отодвинул вперед сиденье, помогая Оливии забраться назад. Затем пристегнул ее к розовому автомобильному креслу.

Я наклонилась и принюхалась.

– Ты не куришь в машине?

– Курю, но обязательно чищу машину за день до того, как забрать Оливию. А потом не курю, пока не отвезу ее домой. Так что в машине нет запаха.

Он вернул пассажирское сиденье на место и подал мне руку, чтобы я забралась внутрь.

– Я тебе за это отомщу, – сказала я и прошла мимо него, садясь в машину.

– Жду с нетерпением, – с улыбкой ответил он.

Трентон закрыл дверцу, обежал машину спереди и прыгнул за руль. Пристегнул ремень безопасности и выжидающе посмотрел на меня.

– Пвистегнись или плати штваф, – сказала с заднего сиденья Оливия.

– Понятно.

Я повторила то, что сделал Трентон, и, когда ремень щелкнул, машина тронулась.

Почти всю дорогу до «Чикен Джоуз» мы ехали в тишине, которую прерывали лишь периодические вопросы Оливии. На каждом светофоре она интересовалась, сколько кварталов еще осталось между нами и пунктом прибытия. Трентон терпеливо отвечал ей, а когда остался последний квартал, они даже «отметили» это событие, совершив руками танцевальные движения.

Когда Трентон припарковался возле «Чикен Джоуз», то выключил мотор, вышел из машины, перебежал на другую сторону и открыл мою дверцу. Сперва помог выбраться мне, потом отодвинул сиденье, отстегнул Оливию и поставил ее на землю.

– Ты фзял монетки?

Трентон засмеялся, изображая, что оскорблен.

– Разве можно идти в «Чикен Джоуз» без четвертаков?

– Нельзя, – покачала головой Оливия.

Трентон протянул ей руку, она крепко схватилась за нее, потом протянула руку мне. Я обхватила ее ладошку и последовала за ними.

«Чикен Джоуз» стал неотъемлемой частью Икенса еще до моего рождения. Родители пару раз водили нас туда детьми, но с девяностых я там не бывала. В воздухе по-прежнему висели запахи жира и специй, пропитывая все насквозь и образуя тонкий слой на зеленой плитке пола.