Мое темнейшество

– Позвольте мне привести пример из Священного Писания. Вспомните историю о том, как Эльдор шел по раскаленной лаве, а Фресс, увидев его, тоже захотел сделать шаг навстречу. Но, испугавшись, что раскаленная магма обожжет его, Фресс все же ступил в алую жижу и закричал, ибо плоть его и вправду опалилась. Эльдор протянул ему руку и сказал: «Маловерный, зачем ты усомнился?» Эта история учит нас, что даже когда мы ощущаем страх и сомнение, мы можем найти силу… Твой же ж драконий зад!

Последнее было не совсем по плану, зато очень хорошо отражало суть происходящего.

А случилось вот что.

Служка перед моим приходом в храм зажег свечи. Те горели на алтаре, разнося по залу запах лаванды и шалфея. И как-то так случилось, что один из фитилей чуть накренился, искры с него упали на лист, и тот загорелся.

Я же в этот момент слегка отвлекся. Не сказать, чтобы чтением проповеди… Скорее на слушавших и комментировавших оную. Потому и заметил вспыхнувшую бумагу, лишь когда она занялась. Потушил, конечно, вмиг, но часть листа как раз с тем текстом, который еще не прочитал, обуглилась.

– Вот, даже бог огня Эльдор снизошел к нам, дабы подтвердить мои слова о вере, – попытался выкрутиться я, надеясь, что восклицание про задницу ящера забудется. Не тут-то было.

– А при чем здесь драконий зад? – прозвенел в тишине под сводами храма любопытный ребячий голос.

Судя по заинтересованным лицам прихожан, стало понятно: о подхвостье крылатого сейчас думали все. И даже загоравшийся лист никого не отвлек. Но озвучил вопрос, как всегда, самый шустрый на язык и ноги, чтоб если что – успеть удрать от ответа. И на вопрос, и за содеянное, точнее, сказанное.

– Твой же дракон, как я рад! – пришлось выкручиваться мне снова. – «При чем здесь радость и драконы?» – спросите вы. А я отвечу. Драконы всегда защищали людей от демонов… – начал я, не упомянув, что и жрали чешуйчатые нашего брата только в путь. – Их пламя, словно огонь самого Эльдара, выжигало все хвори и напасти (а вместе с тем – и деревни). Поэтому будем же как драконы: сильны духом, могучи телом и ближе к небесным богам помыслами. Я думаю, что за это можно и поднять ритуальную чашу со святой водой… – закончил я и взял кубок, стоявший на алтаре.

Кажется, именно после этого проповедь и заканчивалась. Прихожане, поняв это, воодушевленно подскочили со своих мест, ведь наконец можно было переходить к основному – исповеди!

Я же поднес кубок к лицу и… В чаше плескалось что-то хмельное. Принюхался. Ну точно, пиво. Я недоуменно глянул на служку, торчавшего сбоку, у входа в ризницу.

– Отец Карфий всегда велел наливать хмель, – прошептал малец, оправдываясь.

Я задумчиво глянул на напиток. Моя жизнь как никогда напоминала сейчас это пиво: позади темное прошлое, впереди, надеюсь, светлое будущее, а ныне – нефильтрованное настоящее. И смело пригубил жидкость.

А спустя некоторое время понял, зачем моему предшественнику был нужен хмель: на трезвую голову выслушивать исповеди горожан было просто невозможно!

Глава 10

Последней – правда, не каплей, а прихожанкой – оказалась женщина. Она куталась в шаль, так что и лицо было почти не разглядеть через частую решетку из деревянных реек. Меня же скрывал сумрак исповедальни. Так что никаких лиц, лишь голоса.

– Светлейший, молю вас и вышних о помощи, – произнесла горожанка и начала рассказывать свою историю тихим надтреснутым голосом.

Женщину звали Иридия. Семь лет назад ее отец и родители будущего супруга сговорились о свадьбе. Обе семьи были из богатых, потому и решили объединить свои состояния.

Но уже на свадьбе невеста поняла: семейная жизнь будет ой какой непростой. Потому что, когда делили свадебный пирог и Иридия отломила большую половину, жених Матеуш с размаху отвесил ей за это оплеуху.

Матушка Иридии было подорвалась с места, чтобы увести дочь, но… Отец не дал матери этого сделать: схватил за запястье и усадил на место.

Жениха, конечно, за то, что распустил руки, пожурили, новоиспеченная свекровь Иридии пошутила, что ее сын, значит, так крепко любит молодую жену. Но на том и все.

– Первые несколько лет, пока торговая лавка процветала, мне жилось сносно, – тяжело вздохнув, продолжила женщина свой рассказ. – А после случился пожар. Что-то уцелело, и был шанс удержаться на плаву, но Матеуш был человеком рискового нрава, да и выпить не дурак, так что спустил все быстро. Мы остались ни с чем. И вот супруг попытался найти решение проблем на дне бутылки… Когда он пил, ему казалось, что он вот-вот придумает, как все уладить и вновь зажить на широкую ногу, но… – Иридия на этих словах замолчала и всхлипнула.

– Но как только наступало утро, а с ним и похмелье, кручина одолевала вашего супруга с новой силой? – подсказал я.

– Да, – согласилась прихожанка, шмыгнув носом. – Он начал меня поколачивать… – И, сглотнув, на некоторое время замолчала, а затем добавила: – Хорошо, что детей не нажили, видимо, боги отвели, а вот меня от брака не смогли. И раз уж так случилось, может быть, вы, ваше светлейшество, вразумите моего супруга?