Могущество (ЛП)

Отвращение бурлит в глубине моего живота. Триз едет в Даймару? Что ж, в этом есть смысл. Возможно, он хочет лично передать меня императору.

— Тихо, идиот. Тебя повесят на мачте за неподчинение, если кто-нибудь из его лакеев услышит это от тебя.

Дверь с грохотом открывается, и в мою камеру врывается тот, кого зовут Баркен, его шаги тяжело ступают по деревянному полу. — Вставай, Тигландер.

Моргая, поднимаю голову.

— Поторопись, женщина. Капитан ждет.

Пытаюсь подняться, но успокоительное ослабило меня. Зрение расплывается. Голова кружится. Покачиваясь, я борюсь с искушением упасть обратно на свою кровать из тряпок и заснуть, чтобы снова увидеть Кайма во сне.

— Не дерзи, девчонка, а то опять нарвешься на выволочку.

— Она одурманена до беспамятства, разве ты не видишь, Баркен? Давай просто вынесем ее. Так будет быстрее.

— Но…

— Что, боишься наложить руки на эту Тигландер, солдат?

— Не будь дураком. Я просто осторожен, вот и все. Что если…

— Что если что?

— Просто… ну, знаешь, она ведь избранница бога смерти и все такое. Что если это действительно правда?

— Зубы Элара, Баркен. Разве ты не слышал, что сказал командир? Вся эта история с богом смерти — просто миф. Это все просто пропаганда, раздутая имперскими новостными кнутами, чтобы заставить людей бояться и поднять репутацию императора. Он — избранник Элара на этой земле, разве ты не знаешь?

— Я, черт возьми, знаю это.

— Тогда тебе не стоит беспокоиться о глупой суеверной чепухе старого мира. Большинство обычных плебеев верят в это, но мы не обычные плебеи. Ты чертов имперский солдат, Барки. Хватит нести эту деревенскую чушь.

— Да, сэр. Давайте просто вытащим ее отсюда, — ворчливо говорит Баркен, переваливаясь на мою сторону. Он просовывает свои руки под мои, его ладони касаются моей кожи.

От раскаленной боли я хнычу.

Другой солдат берет меня за ноги и на счет «три» поднимает вверх.

Я смотрю в туманный потолок, пока боль не становится слишком сильной.

Тогда стремительно теряю сознание.

Глава 29

Кайм

Я мчусь по узкой тропинке, держа время в своих холодных руках, прокладывая точный, извилистый маршрут вниз с горы.

В ожидании, пока Вайлорен получит свою порцию еды, я отпустил время настолько, что увидел, как солнце полностью село за горизонт, а потом еще и еще. Теперь мир снова застыл по моему приказу, а звезды вспыхнули, эффектно сверкая в холодном зимнем небе.

Но я этого почти не замечаю, потому что мои мысли лишь о том, как добраться до столицы.

Это становится всепоглощающей одержимостью.

Сколько времени мне понадобится, чтобы добраться отсюда пешком до Даймары? Луны? Месяцы?

Если бы только у основания хребта меня ждала лошадь.

Если бы только лошади были невосприимчивы к моим способностям.

Скрежеща зубами от досады, обхожу сыпучий гравий, скрытые рытвины и редкие валуны, набирая скорость по мере того, как тропа становится шире. Эта узкая горная тропа, единственный путь к Черной горе и обратно, находится в плохом состоянии, гораздо хуже, чем когда я покидал Достопочтенных много зим назад.

Неужели Хелион не следил за надлежащим, черт возьми, обслуживанием? О чем он только думал?

Дорога и так была опасна, но теперь это настоящая смертельная ловушка: некоторые участки тропы полностью обвалились, оставив ненадежные бреши, через которые можно легко провалиться вниз и погибнуть в одиночестве.

Через них я перепрыгиваю.

Подумать только, моя мать прошла по этой тропинке столько зим назад, чтобы оставить меня с Достопочтенными.

Какой храброй, какой решительной она должна была быть.

Почему именно чертовы Достопочтенные?

Для начала, они известны тем, что берут ягнят и превращают их в волков. Только Достопочтенные берут сирот и их воспитывают.

Видимо, она была в отчаянии. Что случилось с ее проклятым горным торговцем? По словам Анайи, он должен был вырастить меня, если она умрет.

Есть тысяча причин, почему этого не произошло, но если я когда-нибудь узнаю, что этот ублюдок предал ее и стал причиной этих страданий…

Заставлю его пожалеть, что он вообще существует.

Это если мой отец еще не сделал этого.

Спускаюсь по узкой изношенной лестнице, вырубленной в склоне горы, стараясь не поскользнуться на комьях свежего снега. Отсюда тропинка сворачивает и змеится в сторону Белхенны, древней столицы империи Иони.

Но мне сейчас не нужно в Белхенну.

Лучше срезать через хребет и по прямой дойти до столицы.

Это самый быстрый путь.

Поэтому я покидаю тропу, направляясь в горную пустошь. Бросаюсь в глубокую тень, в холод, находя небольшое утешение в темноте.

Усталость витает на краю моего сознания, пытаясь пробраться своими проклятыми усиками в мое тело.

Я отгораживаюсь от нее.

В то время как спускаюсь со скал, карабкаюсь вверх по склонам и пересекаю замерзшие ручьи, прогоняю усталость.

Пробираясь через снежные сугробы, взбираясь по крутым уступам и перепрыгивая через узкие расщелины, я заглушаю ее.