Мой адрес – Советский Союз!

– Так в Штатах уже часто так называют ЭВМ, – поясняю я. – Происходит от латинского computāre – «вычислять». Так вот, в этой сфере у нас наметилось огромное отставание от наших главных конкурентов из США. И с каждым годом пропасть становится всё больше. В стране нет единой концепции развития вычислительной техники. Каждое ведомство выпускает те машины, которые ему нравятся. Нет единой архитектуры ЭВМ, то есть невозможно переносить программы с одной машины на другую. Проблема усугубляется ещё и тем, что большая часть программ написана в кодах. Академик Келдыш пролоббировал американский компьютер IBM-360, по подобию которого начали выпускать ЭВМ в нашей стране, но копирование – это путь в никуда. Будущее за компьютерами, в том числе персональными, через 15–20 лет обычная западная семья сможет его себе позволить, а у нас при таком положении дел персональные компьютеры по большому счёту появятся намного позже. Да что персональные, компьютеры сейчас внедряются везде. Космическая отрасль, военная, промышленность… В нашей стране уже появились станки с числовым программным управлением, но их крайне мало, а ведь работая за таким станком, рабочий выпускает на порядок больше продукции, чем на обычном.

– А мне докладывали, что с развитием ЭВМ у нас в стране всё замечательно, – Брежнев бросил многозначительный взгляд в сторону одного из стоявших рядом и чутко прислушивавшихся к моему монологу партийцев, который тут же на глазах съёжился. – Валентин Кузьмич, так кто из вас двоих меня обманывает?

– Леонид Ильич, мы предоставляем вам самые что ни на есть объективные данные. Не знаю, откуда у этого молодого человека, – последовал испепеляющий взгляд в мою сторону, – такая информация. Наверное, его кто-то дезинформировал, а он и принял всё за чистую монету. Или просто ошибается, но считает себя правым.

– Я уже говорил, что вы можете ознакомиться с моей статьёй в журнале «Известия Академии наук СССР. Техническая кибернетика», – твёрдо сказал я, не отводя взгляда. – А если хотите, то могу сделать доклад специально для товарища Брежнева, где будут изложены все факты. Почерпнутые мною как из отечественных, так и зарубежных специализированных источников.

– И где же вы найдёте эти зарубежные источники? – не без язвительности поинтересовался Валентин Кузьмич.

– Кое-что встречается в научных отделах наших библиотек, например, подшивки журнала «Компьютер и автоматизация», а кое-что можно найти за границей. Вот, например, в США, где я принимал участие в товарищеской встреч с американскими боксёрами, мне удалось найти несколько экземпляров научного издания, где напечатаны статьи, посвящённые разработкам ЭВМ. Стоили они недорого, я их привёз с собой.

Оппоненту крыть было нечем, но он так просто сдаваться не собирался.

– Мало ли что они там у себя понапишут! Естественно, американцы будут превозносить свои разработки, а наши ни в грош не ставить.

– Ну всё, хватит, – Брежневу, похоже, надоела эта перепалка. – Евгений, раз уж ты грозился написать для меня доклад, то обещанное надо выполнять. Когда я его увижу?

Я на несколько секунд задумался.

– Дайте мне месяц, Леонид Ильич.

– Хорошо, через месяц надеюсь увидеть доклад на своём столе. Петя, – повернулся Леонид Ильич к моему провожатому. – Проконтролируешь?

– Конечно, Леонид Ильич, – кивает тот.

– Вот и ладно… Ты, кстати, комсомолец? – неожиданно меняет тему Брежнев, снова поворачиваясь ко мне.

– Конечно, Леонид Ильич!

– А в партию не собираешься?

– Собираюсь, сейчас «первичка» рассматривает моё заявление.

– И достойных коммунистов с рекомендациями нашёл?

– Да нашёл…

– Третий не нужен? – хитро прищурился Брежнев.

– Третий? – я пожал плечами. – Ну если только кто-то очень уж заслуживающий внимания, так сказать, для солидности…

– Завтра напомни мне позвонить в Свердловск, в обком партии. Часиков в 10 утра.

И снова повернулся ко мне всё с той же хитрой ухмылкой.

– Похлопочу за тебя, уверен, коммунист из тебя выйдет стоящий… Так, дайте человеку рюмку, пусть выпьет с нами за Великую Победу!

Так и пришлось чокаться с Леонидом Ильичом и другими членами ЦК. Дали закусить бутербродом. А потом у генсека завязался разговор с Косыгиным, и тут же нарисовался мой провожатый.

– Пойдёмте, Евгений Платонович, не будем мешать товарищам решать вопросы государственной важности.

Я и сам уже подумывал, как отсюда свинтить, так как чувствовал себя здесь не совсем уютно, как овца в стае волков, а потому с готовностью последовал за «седым». Он довёл меня до фойе, где вежливо попрощался и посоветовал не распространяться о визите на фуршет.

– Ни к чему рассказывать кому-то, что вы пили с членами Политбюро.

– А насчёт того, о чём вас Леонид Ильич попросил, не забудете?

– Не беспокойтесь, – впервые растянул губы в улыбке Петя, – такие вещи не забывают.

– Доклад у меня будет готов, как я и обещал, в течение месяца. Как я вам его передам?

– Отдадите Хомякову, вашему куратору. А дальше уже наша забота.