Мой адрес – Советский Союз!

А дома меня ждала Полина с офигенной новостью. Для неё офигенной, так как мне предстояло первые две недели нового, 1972 года, жить без неё. А я в этом для себя ничего хорошего не видел. Но вообще-то я рад за жену, не каждую молодую исполнительницу приглашают в составе советской культурной делегации слетать на Кубу, где будут проходить дни советско-кубинской дружбы. Будет исполнять «Влюблённую женщину». Оказывается, на записи «Голубого огонька» в числе гостей присутствовал кубинский дипломат, и так ему эта песня в душу запала (да и певица, вероятно, тоже), что он приложил все усилия для того, чтобы Полина Круглова была включена в состав советской делегации. Кстати, по паспорту она была хоть и Покровская, а вот для сцены оставила прежнюю фамилию. Я сам ей порекомендовал, её уже все знали ещё до того, как она вышла за меня замуж. Основная масса поклонников и не догадывалась, что их любимица замужем, и тем более, кто её муж. Пусть и дальше не догадываются, лёгкий налёт таинственности в личной жизни привлекает внимание. Лишь бы не чересчур. Хорошо, что после прошлого раза никому больше не пришло в голову писать на заборе признание в любви. Поймал бы – надрал уши.

– Ты там на Кубе поосторожнее, – предупредил я супругу и в ответ на её недоумённый взгляд пояснил. – Горячие кубинские парни наверняка начнут оказывать такой красотке, как ты, знаки внимания, так что надеюсь на твой стойкий моральный облик.

– Ну и дурак, – надула губки Полина. – Неужели думаешь, что соглашусь тебе изменить с первым встречным, пусть даже кубинцем? И вообще мне негры не слишком нравятся.

– Ну, помимо негров там хватает метисов и латиносов, и даже белые попадаются. Но мыслишь верно, я ведь по глазам прочитаю, если изменишь.

Это да, в прошлой жизни я имел такой печальный опыт, когда моя изменила, я это сразу почувствовал и по её взгляду, и по поведению. Надеюсь, в этой мне не придётся испытать подобное разочарование. И Полине тоже. Пока меня точно на сторону не тянет, жены хватает.

– Когда, говоришь, самолёт? 3-го января? А 2-го вечером вы должны все собраться в гостинице «Космос», так? Выходит, в этот же день утренним рейсом вылетаешь из «Кольцово». И билеты лучше взять сильно заранее. Завтра же забронирую тебе место в бизнес-классе.

– В каком ещё бизнес-классе?

– В отсеке для богачей. Ну и знаменитостей, которые могут себе позволить бизнес-класс.

– Да ну тебя!

– Шутка, – улыбнулся я. – Летайте самолётами «Аэрофлота» – и будет вам щастье.

Последние дни перед Новым годом шла активная работа по подготовке первого номера альманаха «Приключения и фантастика». «Пикник на обочине» с согласия авторов решено было растянуть на три номера. Цензура, к моему великому удовольствию, не сильно покоцала повесть, Стругацкие, к которым 26 декабря мне пришлось уже за счёт редакции летать на утверждение правок, повздыхали, но согласились отдать повесть в печать в таком, слегка усечённом и изменённом виде. По мне – так цензура не слишком порезвилась, я ожидал худшего. Заодно показал им и вариант обложки. Художник не был чужд сюрреализму, но братьям его творчество понравилось. Ну и ладно, одним геморроем меньше.

Но не одними Стругацкими, как говорится. В этом же номере свет должна увидеть первая часть романа Владислава Крапивина «Мальчик со шпагой». Тот являлся членом редколлегии «Уральского следопыта», участвовал в отборе текстов для альманаха, но, когда я спросил его, не хочет ли он сам порадовать читателей «ПиФ», сказал, что пишет в основном для детей. У него как раз закончен свежий роман, который он хотел предложить журналу «Пионер».

– А что за роман? – спросил я, уже догадываясь, что услышу в ответ.

И точно, это был «Мальчик со шпагой». Книга, на которой выросли тысячи советских мальчишек, да и я даже читал я с удовольствием на третьем десятке. После недолгих уговоров и прочтением Мешавкиным романа лично было получено добро на его публикацию в нескольких номерах альманаха. При этом, насколько я помнил, Крапивин должен опубликовать ещё две книги – продолжение «Мальчика со шпагой». Надеюсь, к тому времени «ПиФ» ещё будет существовать. И даже процветать, так как такой альманах просто не имеет права прозябать где-то на задворках отечественной литературной периодики.

Помимо стартовых отрезков двух повестей в первый номер альманаха вошли полтора десятка рассказав. Тут тоже были имена, что называется, уже на слуху, имевшие за плечами не одну публикацию. Например, рассказ входившего в редколлегию Виталия Бугрова, который вёл в «Уральском следопыте» рубрику «Мой друг – фантастика». Дмитрий Биленкин, Север Гансовский, Евгений Гуляковский, Ольга Ларионова, Павел Амнуэль… Ну и несколько молодых уральских авторов – свои таланты нужно поддерживать.