Мой безумный Враг (СИ)

– У меня даже нет его номера телефона, – потерянно прошептала Полина.

– Чьего номера? – уточнила мама.

– Барновского! – будто шагнула в пропасть, выпалила Поля. – Славы Барновского!

– И зачем тебе номер Вратислава Павловича? Или это какой-то другой... Слава Барновский? – изогнула бровь мама, будто намекая, что вот сейчас наступил тот самый момент, когда стоит поделиться некоторыми секретами.

– Это очень длинная история, – призналась Полина.

Ария Борисовна вскинула запястье, взглянула на время, улыбнулась дочери.

– У нас есть примерно полчаса до того, как начнут приезжать гости, – заключила мама, – так что я вполне успеваю послушать сокращенную версию твоих отношений с другом твоего отца.

Полина смотрела маме прямо в глаза. Ведь больше нет смысла что-то скрывать. А потому, набрав побольше воздуха в легкие, Поля поведала обо всем. Рассказала все, как есть, без утайки и приукрашиваний.

Мама слушала. Иногда хмурилась. Иногда многозначительно улыбалась. А под финал истории подошла к окну и выглянула в сад.

На территории Архиповых вновь праздник. Все организовано с размахом. Весь дом, сади участок украшен к торжественному бракосочетанию Майи и Богдана. Сами молодожены уже в своей комнате, переодеваются и готовятся выйти к гостям. Словом, все рады, довольны и счастливы, кроме Полины. Она в растерянности и в слезах.

– Значит, Вратислав утверждает, что любит тебя? – произнесла мама, а Поля неопределенно повела плечами. – А ты что?

– А мне без него плохо, – очень тихо все же ответила Полина и несмело добавила: – Как думаешь, у папы есть его номер? Я могла бы... Не знаю, что ему говорить, но я могла бы... Или через Горюнова можно достать номер.

Поля хмурилась, вздыхала, пыталась хоть как-то привести мысли в порядок, а заплаканное лицо – в норму, ведь скоро нужно идти на праздник, а у Полины глаза красные и заплаканные.

– Нет, доченька, – Полина увидела, как мама качает головой, глядя в сад из окна. – Ненужно ничего и ни у кого узнавать.

Полина поняла, что мама отстранилась от наблюдательного поста, не смотрит сквозь стекло, а улыбается дочери.

– Будь здесь. Приводи себя в порядок. А я пока подумаю, как убедить отца слишком сильно не буянить, – подмигнула мама.

Поля поняла, что там, за окном происходят странные вещи. Ведь зачем тогда маме говорить намеками?

Архипова торопливо ринулась к окну. Коснулась стекла ладонью, потянула за ручку, распахивая створки настежь.

Полина слышала, как негромко захлопнулась дверь. Мама вышла из комнаты. Но любимая мамочка уже не занимала мысли Полинки. Она думала о другом человеке. О том, который беседовал с ее отцом.

Высокие и широкоплечие мужчины о чем-то беседовали, стоя друг напротив друга. По напряженным позам становилось ясно, что разговор был сложным. Полина знала характер отца, видела, что папочка рассержен. А Слава не уступал ему, говорил отрывисто, тихо, и взгляд Барновского скользил по окнам особняка, пока ни остановился на том самом окне, в которое едва не вывалилась Полина.

Поля прижала ладонь ко рту, пытаясь подавить всхлип. Даже на расстоянии было видно, как сильно изменился Слава за те две недели, на протяжении которых она не видела любимого. Похудел. Осунулся. Темные круги под глазами. И глубокая складка меж бровей.

– Папа! Не трогай его! – Полина уже после поняла: она выкрикнула эту фразу настолько громко, что заглушила все шумы и голоса, доносившиеся из сада.

Но забирать собственные слова было поздно. Да и не стала бы так поступать Полина. Потому что Слава сейчас здесь. В нескольких шагах от нее. Смотрит на нее, запрокинув голову. А люди отца преграждают ему путь в дом. За спиной Славы остановилась и его охрана, однако по поведению Белявского было ясно: у них приказ не вмешиваться.

А еще Поля увидела, как в саду появилась мама. Она приблизилась к отцу, обняла его, о чем-то торопливо заговорила ему на ухо. Девушка видела, как хмурится отец, но не спорит.

Это ведь что-то должно значить?

Полина крепко зажмурилась и отвернулась от окна. Задернула шторы

Руки тряслись, мысли путались, в душе у Полины творилось черти что. Царил убойный коктейль из радости, эйфории, страха, обиды, неверия. Даже ревность была, что уж скрывать.

Поля ринулась в ванную комнату. Не закрыв двери на защелку, торопливо умылась, потянулась к полке с косметикой.

Пальцы не сумели удержать какой-то флакончик, когда Поля осознала, что в ее спальню кто-то вошел. Нет, не «кто-то», а Слава. Полина точно знала, что это он – Вратислав Барновский.

Более того, она чувствовала, что он стоит прямо за дверью. На расстоянии вытянутой руки. Нужно всего лишь толкнуть деревянную преграду, и Полина увидит любимого мужчину.

А дальше что? Поговорят? Выскажутся... Нет!

А дальше она подумает потом.

Поля шагнула ближе. Толкнула дверь. Прикусила щеку изнутри, чтобы не выдать свои эмоции.

В центре комнаты стоял Слава. Поля моментально подметила, что темные круги под глазами и морщина меж бровей ей не померещилась. Слава выглядел очень уставшим, напряженным, взвинченным.