Мой Бюсси [СИ]

— Еще бы, забудешь такого! Пусти! Сволочь! Подлец! Козел безмозглый! — ругалась я, на чем свет стоит, вырываясь из его крепких лапищ. И, видно, несколько фраз слетело с губ на родном языке.

— Оп-па! Не может быть! — услышала я и в первое мгновение не поверила себе.

Он говорил по-русски, без акцента. Мы уставились друг на друга, как будто впервые увиделись, — Давно из Руси?

— Давно. А ты?

— Тоже. Странно, ты и вдруг… Невероятно, матерь Божья… Неужто так бывает?

— Бывает, Роже. В жизни многое бывает.

— Вася.

— Что?

— Василием меня зовут, говорю. Это тут Роже окрестили.

— Вася, Васенька, отпусти меня! Пожалей, не хочу я в рабыни, — взмолилась, падая перед ним на колени…

— Что ты, что ты, Катя. Так зовут? — поднял он меня и прошептал, — Не могу я тебя на виду у всех отпустить, нельзя мне. Я у него на службе. Узнает, убьет, ведь.

— Я могу тебе денег дать. Мой муж богатый, граф.

— Да, знаю я, что ты из этих, из господ. Не могу так, как просишь. Я тебе по другому пособлю. Ты тока им не откройся. А сейчас пошли.

— Куда?

— Знамо куда, к хозяину.

— Пусти, дурак!

— Сама дура, они же твоего мужика до смерти забьют, а так, может, еще поживете маленько.

— «Маленько», — передразнила я, — ладно, веди.

— Тока, ты это… побрыкайся, что ли?

— Побрыкаюсь, — пообещала ему и закричала с новой силой, только уже по-французски, — Пусти! Отпусти, негодяй!

Василий вволок меня в комнату, где на полу, в крови, лежал без сознания мой муж. Слезы подступили к горлу:

— Нет! Пусти! — вырвалась из рук мучителя и кинулась к Луи. — Что вы с ним сделали?

— Ничего, особенного, сударыня, немного уму-разуму поучили, — ответил де Тривьер, поведя плечами, затем обратился к слугам, стоявшим на входе в комнату, — Заберите их. Отправьте по назначению.

— А если он умрет в дороге? — спросил Вася и в ожидании ответа, у меня замерла душа.

— Не умрет, а если и так, мне это безразлично. Уведите.

Меня бесцеремонно поставили на ноги и подтолкнули к выходу. Василий поднял Луи на руки, я была благодарна за его великодушие.

Нам связали руки: мне перед собой, а Луи — за спиной (даже в беспомощном состоянии мой муж внушал им страх) и засунули в кибитку, повезли в рабство. Похоже, что кошмар в моей жизни только начинался.

Глава 41

— Постой! — послышался голос Роже-Васи.

— Чего тебе? — ответил возница или один из охранников, я не видела, кто это был, но повозка остановилась.

— Колесо, кажется, накренилось. Я посмотрю.

— А что б тебя! — раздался еще один голос. — Смотри, да быстрее!

— Катя, где-то, через час, на пути будет поворот, там можно выпрыгнуть. Вас не заметят, скроетесь в траве или кустах. Я оставлю тебе нож, возьмешь с собой. Удачи тебе, девочка! Может, еще, когда свидимся, — прошептал он мне на русском.

— Спасибо, Василий! — ответила так же.

— Трогай! — закричал он во все горло. Видимо, обрадованный тем, что я его услышала. Нож брякнул о край повозки, возле Луи. Но этот оглушающий звук, к счастью, никто не заметил. Время побежало очень быстро.

Я подползла к ножу, перехватила его руками и, зажав коленями, принялась «пилить» веревку. В голове вертелось только одно — час, всего час…

Веревка поддалась далеко не сразу, хорошо, что еще нож оказался острым, спасибо Василию, а то, успеть до срока вряд ли получилось бы. Справившись с веревкой, приступила к той, что связывала Луи, попутно старалась привести его в чувства.

— Луи, Луи! — шептала ему в ухо, чтобы не привлекать шумом возницу, осторожно тормошила и пощипывала Бюсси за уши, щеки, и наконец, он открыл глаза. Посмотрел на меня так, точно не помнит, совсем. Потом сел, потряс головой, промычав что-то невразумительное.

— Луи? Луи, что с тобой? — я испугалась, что его слишком сильно ударили по голове и теперь он меня забыл. Что делать, если это действительно окажется правдой? Я растерялась. Он же не торопился рассеивать мои сомнения. Кровоподтеки на лице, синяки, наверное, сильно болели, — Бедный мой, бедный… Что же они с тобой сделали?

Бюсси снова посмотрел на меня. Скользнул вниз по платью, задержался на стрекозе, вернулся к моему лицу и хрипло спросил:

— Катрин?!

— Да, — ответила, утирая слезы. Вспомнил, значит все не так плохо, как опасалась раньше.

— Что произошло?

Тут пришла очередь мне прийти в себя.

— Сударь, нас везут, я не знаю куда. Нужно выбираться отсюда, иначе нам грозят очень серьезные неприятности.

На следующей кочке, Луи схватился за голову и застонал.

— Тсс! Тише, тише, мой хороший, — зажала ему рот рукой. — Нас увозят, есть один только шанс скрыться от них, это на повороте. Сможешь выпрыгнуть из кибитки?

Он кивнул в ответ, и я убрала руку, освобождая его от своих объятий. Мы прислушались к тому, что происходило снаружи. Мерно раскачиваясь и подпрыгивая на ухабах, повозка медленно ползла вверх по склону. Переглянувшись с мужем, я поняла, что это, наверное, и есть та возможность для побега, о которой упоминал Роже. На какой-то миг кибитка застряла на повороте и скрылась из глаз от сопровождающих нас всадников. Не мешкая, мы выскользнули из нее и кинулись вниз, спрятались в высоких пушистых кустах.