Мой большой греческий ремонт

Я попытался спасти оставшуюся пальму — вылил на нее десять литров яда, рекомендованного мне нашим деревенским агрономом, но все напрасно. Подлый жук, окопавшийся внутри, ни на секунду не перестал чавкать. А немногим погодя и эта пальма, покорившись своей печальной участи, опустила вниз некогда тянувшиеся к солнцу ветки и в одночасье превратилась в мумию. Ничего не оставалось, как спилить и ее тоже.

Оказалось, что «красная зараза» поразила не только нас, но и прекрасные пальмовые аллеи в Нафплионе. Поговаривали, что жука в здешние края занесли вместе с саженцами, прибывшими из Северной Африки. Может быть, это очередные происки джихадистов?

* * *

Осенью, после долгих споров о том, какое дерево надо посадить в том углу, где раньше стояла первая из почивших в бозе пальм, мы решили, что это будет апельсин, и не просто апельсин, а тот, что плодоносит летом. Зимних апельсинов у нас уже и так с избытком. За саженцем поехали в Нафплион, однако нужного сорта не оказалось, и мы заказали его доставку. На мой вопрос, как с ней связаться, хозяйка магазина вручила мне визитку. Увидев на карточке мужское имя, я удивился. Заметив мою реакцию, хозяйка объяснила, что это фамилия мужа. Сама же она представляться почему-то не стала.

Буквально через пару дней зазвонил телефон.

— Здравствуйте, это Аспаси́я.

— Какая Аспаси́я? Извините, а откуда вы звоните?

— От растений, — без тени юмора уточнила собеседница.

— А, так вы хозяйка цветочного магазина?

— Ну, я и говорю. Пришло ваше апельсиновое дерево. Забирать будете?

— Непременно.

— Вот и славно. А вам случаем хороший садовник не нужен?

— Хороший? А как же. Нужен позарез, — обалдев от счастья, ответил я.

— Отлично, я пришлю его вместе с деревом.

* * *

Хотя садовник, рекомендованный «Аспасией от растений» поначалу произвел неоднозначное впечатление, я все-таки нанял его. Признаюсь, что сделал это по двум причинам: во-первых, из-за имени Вангелис, поскольку я обожаю музыку одноименного композитора, а во-вторых, за подкупающую честность. Одним из первых вопросов, который я ему задал, был следующий:

— Как ты смотришь на то, чтобы вместо второй погибшей пальмы посадить персиковое дерево в северном углу сада?

По большому счету решение я к тому моменту уже принял и лишь боялся, не помешают ли моим планам невероятно живучие корни пальмы.

Реакция «хорошего садовника» меня сильно озадачила. Услыхав вопрос, он достал из кармана телефон и, набрав номер, спросил у кого-то:

— В Эпидавре растут персики? — Заметив мою отвисшую челюсть, он широко улыбнулся и добавил: — Если не знаешь, лучше подстраховаться, чтобы не наломать дров.

— А еще подскажи, пожалуйста, когда персик плодоносит? — спросил я.

Вангелис с каменным лицом снова набрал таинственный номер и проконсультировался у неведомого знатока:

— Слышь, а в каком месяце собирают урожай персиков?

Такое прямодушие меня совершенно обезоружило, тем более что оно приятно контрастировало с апломбом других садовников и агрономов, по большей части лишь делавших вид, что понимают толк в своем деле.

Вы будете смеяться, но в итоге мы убедились, что по счастливой случайности заполучили неплохого работника, который в корне отличается от абсолютного большинства своих товарищей тем, что честно признает свое невежество и искренне хочет чему-то научиться.

Рвение — большая редкость в южных широтах. Оно и понятно: людям тут и так многое дано — восхитительная природа, плодородная земля, солнце круглый год, ласковое море и все такое прочее. Напрягаться по большому счету совсем не обязательно. Но если кто-то вопреки разлитой в воздухе неге все же к чему-то стремится, то почет ему и уважуха.

VIII. Год шестой: Мечты сбываются?

70. Теория заговора

Встреча Нового года в Эпидавре была как всегда приятной, но с привкусом грусти. Закрылась таверна «Петрино». А ведь ровно год назад мы вместе с Афанасием, Натасей и всей их семьей весело встречали там бой московских курантов, вселяющих надежду на будущую удачу. Какая жалость!

Причем виной тому стал вовсе не кризис, а банальный имущественный спор дольщиков. Оказалось, что апельсиновым садом, составлявшим две трети площади таверны, Афанасий с Натасей владели не в одиночку, а на пару с компаньоном, который по неизвестным причинам пожелал расторгнуть деловые отношения.

Как ни печально, но я никогда больше не смогу отужинать в прекрасном саду, где, скинув обувь и елозя босыми ступнями по прохладной от росы траве, напрочь забываешь не только о летней жаре, но и обо всем на свете. И никогда уже я не сорву со стены старую, раздолбанную гитару Афанасия, чтобы распугать посетителей «Девушкой из Нагасаки». Все эти счастливые моменты, увы, уже в прошлом. Как обидно, когда на твоих глазах рушится кусочек рая!

* * *