Мой босс – овен

Внутри участок Соболева выглядел еще более симпатичным, чем казался из-за забора. Широкая дорожка из внушительных размеров мраморных плит вела прямо к дому в стиле хай-тек. Два цельных куба были размещены друг на друге, слегка выступая в стороны. Часть оказалась с панамным остеклением, часть белым, словно бетон, а другая часть – деревянными рейками.

Участок являл собой минимализм в полном понимании этого слова: газонная трава и декоративные полосы с туями, между которыми аккуратные одинаковые коричневые камушки. Привлекла внимание небольшая беседка из стекла, внутри которой дровяной камин или печь. Рядом с ней располагались широкие качели под навесом.

– Простите, – подала голос я, немного нервничая. Ведь Соболев предпочитал молчать, – а дома кто-то есть?

Босс замер на месте, заставляя врезаться в широкую спину носом. На долю секунды я позволила себе полной грудью вдохнуть терпкий запах его парфюма, с примесью чего-то мятного. Каждая клеточка тела наслаждалась этим шикарным ароматом, вызывая мурашки в желудке!

Я тут же отшагнула назад. Вовремя, потому как Николай Александрович решил обернуться.

– Тебя что-то смущает? – когда мужчина посмотрел на меня, его бровь была вздернута ко лбу, а в глазах сражался искренний интерес с возмущением.

Я покраснела. Выглядело это так, будто я ревную и на что-то претендую!

– Просто свет повсюду горит, – честно произнесла я, указывая рукой вокруг. Точечные светильники выгодно подчеркивали формы дома и лучшие части участка. – Не хотелось бы стать нежелательным гостем. Может я пойду, а?

Если бы Соболев выгнал меня тогда, я бы ушла. Но, если быть совсем уж честной, пока слабо представляла, как выберусь из этой части столицы и доберусь до офиса. Если повезет, охранник откроет и позволит переночевать в своем же кабинете.

– Тут всегда все освещается, – пожал плечами мужчина, а после развернулся и снова поспешно отправился к дому. Мне только и оставалось, что буквально бежать за ним. Ведь один шаг начальника ровнялся моим трем. – И ответ на твой вопрос: нет, нельзя. Просьба отклоняется.

В любой другой ситуации я бы возмутилась: «В смысле мне нельзя домой? Что за самоуправство? Где это в трудовом кодексе написано?». Но дома у меня не было, выделываться казалось бессмысленно.

– Проходи, Вика. Чувствуй себя, как дома, – пропустил меня вперед Соболев уже у двери, буквально проталкивая в широкий коридор. По одну сторону было огромное зеркало от потолка до пола, метров шесть в длину, а с другой – белая стена. Пока я осматривалась, он поправил: – Но не долго, пожалуйста.

– Само собой разумеется, – понимающе кивнула я мужчине, а тот нахмурился. Словно не такой реакции ждал.

– Можешь не разуваться, – предложил мне Николай Александрович, хотя сам переобулся в черные брендовые тапочки.

«У нас пол отдела на минимальной зарплате сидят, а он тут шикует!», – нашептывала внутри меня брюзжащая старая карга. «Так он честно все заработал! Кто-то бумажки перебирает, а кто-то – делает большую часть дел!», – поправил внутренний голос.

Откинув в сторону никому не нужные баталии, я оценила наполированный пол и покачала головой:

– Нет, что вы. Кто-то тут старается, намывает… Нельзя так халатно относиться к чужому труду.

Аккуратно сняв туфельки, я скромно приткнула их в уголок. Так, чтобы те не особо бросались во внимание и не выделялись в шикарном коридоре. Все это время Соболев наблюдал за мной, как за неведомой игрушкой.

– Идем, – махнув рукой, он без лишних сантиментов завел меня в огромнейшую комнату на первом этаже. Хлопнул в ладоши, и свет вокруг озарил мне гостиную совмещенную с кухней. – Располагайся, где удобно. Надо серьезно поговорить.

От последних слов мужчины сердце забилось быстрее: «Неужели он сейчас предложит мне брак?». Я прекрасно понимала, что он будет фиктивный, но все равно нервничала. Более того, совершенно не представляла, что именно отвечу в случае подобного вопроса.

Чтобы успокоиться, я принялась изучать обстановку. Дизайнер постарался – было безумно красиво! Но… как-то бездушно. Словно это выставочный зал или музей. Идеальная чистота, будто Николай Александрович никогда здесь не бывает. Отсутствие декора, фотографий и небрежно брошенного одеяла на диванчике навивало тоску.

И все же я присела за кухонный островок, деловито положив перед собой руки и спрятав дрожащие ноги под столом.

– Я вас внимательно слушаю, – гордо вздернув подбородок, заявила я смело.

«Выходи за меня, Вика!», – слышала я голос босса в голове и дрожала. Внутри меня до сих пор была жива детская мечта – выйти замуж по любви, а не ради какой-либо выгоды. Но взрослая жизнь намного суровее, и я могла представить, что соглашусь ради карьеры.

Пока я думала о сегодняшнем дне, Соболев нервно набрал воды с крана и только допив стакан до конца, обратился ко мне с трагическим видом:

– Мне очень жаль, что я втянул тебя во всю эту грязь.

– Что? – это было совершенно не то, чего я ждала от мужчины. Глаза расширились, а губы распахнулись в попытке что-то сказать. Но, увы, ничего умного в голову не пришло.