Мой босс, соперница и я

Лика уже привычно опаздывала. Впрочем, не удивлюсь, если ее сегодня вообще не будет. Однако и Акулов не спешил на работу: уже прошло тридцать минут рабочего времени, а его еще не было. И о задержки не предупредил. Может, опять что с матерью? Или же… Они вместе с Ликой где-то пропадают? Может, из постели никак не выберутся.

Не успела об этом подумать, как дверь приемной открылась, впуская Лику. Одну. И без настроения. Она даже не поздоровалась. Молча прошла к своему столу и включила компьютер. Но мне на ее настроение было совершенно плевать: я занималась тем, что от руки писала заявление об уходе по собственному желанию. Отдам его Акулову, как только явится.

Лика между тем вытянула шею, пытаясь заглянуть в приоткрытую дверь кабинета босса.

— Его еще нет, — сказала я, наблюдая за ее усердием. И чуть не добавила, уточняя: «А ты разве не в курсе?»

— Ясно, — отозвалась она и уткнулась взглядом в экран своего компьютера.

Зазвонил телефон, и мы обе одновременно потянули к нему руки, но я спохватилась, вспомнив, что увольняюсь, и кивком разрешила Лике поднять.

— Приемная генерального директора, — без всякой любезности произнесла она в трубку. Потом на миг встрепенулась, точно испугавшись, но в следующую секунду на ее лицо вернулось недовольное выражение: — Это тебя, — она сунула мне трубку. — Акулов.

Я на несколько мгновений замерла, растерялась, но потом все же поднесла трубку к уху:

— Слушаю.

— Татьяна? — я сразу не узнала голос Акулова, настолько тихим и сиплым он был. — Я приболел, в офис приехать не могу. Но мне надо, чтобы вы привезли кое-какие документы ко мне домой. И побыстрее. Можете взять такси, за счет компании. И не забудьте купить в аптеке маску, можно несколько, боюсь, я заразный. Жду вас в течение получаса, — он даже не дал мне рта открыть и тут же отключился.

Что ж, отвезу ему его бумаги в последний раз. Заодно и свое заявление «по собственному» отдам.

Всю дорогу до дома Акулова я мысленно себя накручивала и раззадоривала, вспоминая сцену, увиденную в субботу и ее последствия, о которых уже знает весь коллектив. И все же не могла понять, почему именно я сейчас еду к нему с поручением, а не Лика. Хотя… Может, он просто не хочет ее заразить? А я так, расходный материал… Правда, маску я все же купила и надела ее еще в такси, из-за чего подверглась тщательному допросу от консьержки в подъезде. Дом у Акулова был новым, дорогим, с просторныйм подъездом, зеркальным лифтом и несколькими десятками этажей. Сам босс жил на предпоследнем, и его квартира была единственной на площадке. Дверь открылась почти сразу, и передо мной предстал Акулов в весьма непривычном виде: старые джинсы, растянутая футболка, осунувшийся, небритый, с красными слезящимися глазами… Кажется, он и вправду серьезно разболелся.

— Добрый день, — Акулов тоже поспешно натянул на себя маску, которая до этого болталась у него на одном ухе, и отступил в сторону, пропуская меня в квартиру.

Я не позволила расцвести в моем сердце жалости, первые ростки которой уже начали активно пробиваться, и отозвалась сдержанно:

— Добрый день, Никита Романович. Вот документы, которые вы просили.

— Спасибо, проходите, — он пригласил меня в гостиную.

 Минуя спальню, дверь которой была приоткрыта, я заметила незастланную постель и ноутбук, стоящий прямо на одеяле.

— Я сейчас просмотрю все, подпишу, и вы отвезете обратно в офис юристу, — Акулов сел на диван, я опустилась в кресло напротив. — Потом нужно будет послать их срочной доставкой, — ему трудно было говорить, и он постоянно покашливал и делал глубокие вдохи.

На стеклянном журнальном столике лежал электронный термометр, упаковка парацетамола, спрей для носа и пастилки для горла. И это все, чем он лечится?

— Вы врача вызывали? — вырвалось у меня.

— Нет, — Акулов снова закашлялся, потом, отдышавшись, продолжил: — Я, похоже, от сестры заразился… Полина уже поправилась, и у меня скоро пройдет. Главное, чтобы температура ушла.

— Высокая?

— Нет, уже тридцать восемь и пять.

— Уже? — я возмущенно приподняла брови.

— Вчера вечером была тридцать девять и три, — Акулов усмехнулся и занялся бумагами. — Если хотите, можете сделать себе кофе, пока ждете… А мне, если нетрудно, чаю.

— Нетрудно, — тихо ответила я, тут же поднимаясь.

Нет, мне не было трудно, приготовлю и кофе, и чай, и документы завезу обратно… В последний же раз… Только как бы найти момент и отдать ему заявление? А еще не сорваться и не начать проявлять заботу, которая так и рвется наружу, заглушая голос разума.

Чистых чашек в шкафчике нашлась лишь одна, остальные были складированы в раковине, вместе с блюдцами и ложками. Интересно, он хотя бы ест что-то или только чай с кофе пьет? Ответ нашелся почти сразу: на подоконнике я обнаружила несколько пакетов с логотипом доставки еды. И одернула себя раздраженно: вот видишь, не голодает твой Акулов и не пропадет, взрослый мужчина, в конце концов.

Я достала одну чашку, тщательно вымыла и налила в нее чай, который заварила на двоих (кофе себе решила все же не делать).