Мой бывший муж. Давай попробуем опять?

– Передумала увольняться? – мужчина позволяет себе легкую, вполне естественную улыбку.

– Временно.

– Владислав Евгеньевич знает особые методы убеждения? – а сам бровями заигрывает, мол, видал я эти методы, сам периодически «убеждаю» ими особо симпатичных девиц.

– Не-а. Осознала, что без меня тут всё развалится. Как я могу вас бросить, а?

Разумеется, я фантазирую, чего даже не скрываю. Погодин вновь улыбается – тоже почти нормально, видимо, помнит мои слова – и отчаливает обедать. Так и не определилась: нормальный он или не очень, доверять ему или держаться поодаль. Нужно при случае расспросить Влада.

В общем, день почти обычный. За исключением мифических тараканов, о похождениях которых слагают легенды, нового ничего не происходит. А я не понимаю, куда подлезть, чтобы наковырять что-то ценное. Хочется поскорее разобраться с крысой, обитающей в офисе. Помочь Давыдову. Стать одной командой. Как в старые-добрые времена.

Кстати, про Давыдова…

Я гляжу на часы – половина десятого вечера!

Вот так засиделась. Неудивительно, что конечности занемели и глазки в кучку. Хрущу позвонками, качаю тяжелой, словно каменной головой. Да уж. Пора домой, а то можно укладываться спать прямо на столе, поверх важных бумаг и прикрывшись зарплатной ведомостью.

– Тук-тук, – заглядываю в кабинет к Давыдову.

Свет выключен, только мерцает экран ноутбука. Кабинет кажется темным, даже пугающим, и Влад, нехотя поднимающий на меня взор, пугает не меньше. Глаза у него уставшие, лицо осунувшееся.

– Поехали домой? – произношу эту фразу и понимаю, как тепло она звучит.

Пусть дом этот временный, но мне приятно находиться там с Давыдовым. Заново находить точки соприкосновения. Отбирать единственное, узкое одеяло и бороться за первенство в ванной комнате.

– Маш, давай я закажу тебе такси? Мне нужно остаться. Поработать ещё немного, – произносит тихим, изнеможенным голосом.

Хм, а он вообще поднимался за целый день? Такое чувство, что намертво врос в стул.

– Не включай трудоголика, прошу тебя. Мир не рухнет, если ты отложишь дела до завтрашнего утра.

Он раздосадовано качает головой, чуть ослабляет узел на галстуке.

– Я не увидел банальных ошибок в договорах. Это край. Неудивительно, что от моей фирмы отказываются.

– Влад, ты и не должен их видеть, – я сажусь на край стола и принудительно захлопываю крышку ноутбука; Давыдов даже не реагирует. – Сам сказал: у тебя в штате десяток ответственных за вычитку лиц. Твое дело – поставить итоговую закорючку. Подумай логично: если ты будешь копаться в каждой бумажке, то когда заниматься основной деятельностью? У тебя мало проблем, что ли? Замечательная работка у генерального директора: изучать бумаженции.

– Маш, ты меня не переубедишь. Я всегда старался быть въедливым, а теперь подписываю полную чушь. Да у меня перед носом документы воруют, а я глазами хлопаю.

Судя по тому, что говорим мы прямо в кабинете директора, не скрываясь, «жучки» отсюда вынули.

– Хорошо, читай бумажки, ночуй в офисе. Я тебе не запрещаю. Гони взашей всех своих заместителей и самостоятельно согласовывай контракты, оборудование закупай. Пол тоже можешь сам мыть. Мало ли уборщица где-то недоглядит. Влад, – вздыхаю, – ты загоняешь себя. Ты становишься человеком из моего прошлого. Поверь, мне тот мужчина не нравился, потому что у него не было жизни за пределами работы. Ты хочешь попробовать начать всё сначала? Тогда давай не будем начинать то, из-за чего мы развелись. Слушай, я любила тебя, но устала мириться с тем, что тебя никогда нет рядом. А тебя не было. Вообще.

Хм, оказалось, если произнести это вслух, мир не рухнет и даже не пошатнется. Семь лет назад мне казалось неправильным давить на бывшего (тогда ещё настоящего) мужа, вмешиваться в его жизнь со своими нравоучениями.

А теперь я понимаю: надо было открыть рот. Не рыдать ночами в подушку, изображая идеальную жену, а прийти и сказать о своих сомнениях. Не уверена, что между нами что-то изменилось бы, но зато я была бы спокойна. Проблема высказана, дальше – твой ход, Влад.

Семь лет назад я боялась облажаться, а сейчас утомилась быть правильной девочкой.

Он смотрит на меня, чуть сощурившись, а затем решительно произносит:

– Поехали домой.

***

Мы лежим в постели. Свет выключен, шторы задернуты, и комната укутана темнотой словно тяжелым одеялом. Я слушаю наше дыхание, слушаю биение сердца. Даже шевелиться не хочется – иначе рассеешь то зыбкое, едва уловимое ощущение невесомости, в котором нет ничего лишнего.

– Ты попросила о разводе из-за моего равнодушия. да? – внезапно спрашивает Влад, хотя мы не закрыли разговор сразу же, как вышли из офиса. – Я так и думал, но, наверное, мне следовало услышать это от тебя, чтобы убедиться наверняка.

– Ну, будем честны: я сама видела, за кого выходила замуж, – отвечаю с легкой иронией. – Ты никогда не был стопроцентно моим. Просто мне нравилось всё идеализировать и считать, что мой муж – безумно занятый человек. Я иногда даже сомневаюсь: ты меня хотя бы любил?