Мой дед расстрелял бы меня. История внучки Амона Гёта, коменданта концлагеря Плашов

Сначала школьники то и дело отвлекаются, стоя у мемориала в Плашове. Кроме монумента и зеленой лужайки здесь не на что смотреть. Некоторые уже думают о следующем пункте программы: вечером запланирован концерт народной музыки, наконец будет что-то радостное. Польские танцоры в старинных костюмах, женщины с венками в волосах, мужчины в остроконечных шляпах. Израильские школьники будут хлопать в ладоши и танцевать. Утром следующего дня они поедут в Освенцим, который станет печальным завершением их поездки. Многим не по себе.

Когда Дженнифер Тиге после нескольких вступительных фраз признается, что она внучка Амона Гёта, школьники словно просыпаются. Начинают пихать друг друга локтями: кто-кто она? Того самого Амона Гёта? Она же чернокожая! Она долго жила в Израиле? Как такое вообще может быть? Многие выглядят ошарашенными, есть и те, кто начинает плакать и утирать слезы рукавом. Один мальчик сразу надевает солнечные очки.

Потом дети задают вопросы. «Ваша бабушка была нацисткой или нет? Как ей жилось в лагере? Она после войны поддерживала связь с неонацистами? Как она все это переносила?» Школьный учитель биологии спрашивает у Дженнифер Тиге: «Вас не пугает такая наследственность?»

Низенькая темноволосая девочка говорит, что она много читала о втором и третьем поколениях жертв, но о потомках преступников не знает почти ничего. «Когда Дженнифер рассказала о себе, я поняла, что совсем иначе думаю о ней и ее семье. Она тоже травмирована». Родители этой девочки сказали ей перед поездкой: «Даже если все для тебя покажется в черном свете, помни, что в людях есть добро, в каждом человеке». Именно эти слова она сейчас и вспомнила.

Другая девочка признается, что эта поездка словно обязывала школьников принимать все близко к сердцу, проникнуться. Порой это тяготило: а вдруг она ничего не почувствует? История Дженнифер ее тронула.

Для каждого памятного места школьники готовили небольшую торжественную часть. Они писали тексты, подбирали музыку, играли на гитаре, выбирали цветы. В Плашове церемонию тоже проводят. Юный израильтянин снимает кипу и берет гитару.

Вокруг течет обычная жизнь. Мимо пробегают бегуны, на прогулку выходят собачники. Трое охранников, сопровождающих класс, расходятся. Они пытаются осмотреть территорию бывшего лагеря Плашов с небольших холмов и переговариваются по мобильным телефонам. В это время школьники достают бумагу, где написан текст для церемонии.

Израильские школьники у мемориала в Плашове, 2012 год

* * *