Мой друг Тролль

— Мне — нет, — сказал Карлссон. — Мне света хватает.

Оказалось, что Карлссон видит в темноте, как кошка.

«Интересно, какие еще сюрпризы он мне преподнесет?» — подумала Катя.

— Завтра я сделаю свет для тебя, — пообещал Карлссон.

— Тогда в следующий раз я побуду у тебя подольше! — заявила Катя. — А сейчас я пойду домой!

«Сейчас он скажет: никуда ты не пойдешь! — подумала она с замиранием сердца. — Останешься здесь навсегда!»

— Не пойдешь, — сказал Карлссон. — Ты свалишься и что-нибудь себе испортишь.

Катя проигнорировала его замечание. Она вышла на площадку, посмотрела вниз… И вцепилась в ржавые перила, потому что колени у нее предательски ослабели. Нет, сама она никогда в жизни не сможет…

— Тебе совсем ни к чему спускаться, — мягко произнес Карлссон, встав у Кати за спиной. — Ты ведь собираешься к себе домой, да?

— Да, — хриплым голоском проговорила Катя.

— Тогда тебе — наверх! — сказал Карлссон.

Миг — она снова оказалось у него под мышкой, и пол ушел из-под ног.

Но на этот раз путь занял совсем немного времени. «Взлет» на крышу, короткая цирковая пробежка по жестяному «ребру», душераздирающий прыжок с трехметровой высоты… И Катя оказалась на своей «родной» балюстраде.

— Ну ты акробат, Карлссон! — со смесью восхищения и облегчения проговорила она. — У тебя случайно моторчика нет — по воздуху летать?

— Моторчика? — Карлссон явно не читал историю о своем тезке и шутки не оценил.

— Ты так ловко лазаешь!

— Ерунда! — отмел похвалу Карлссон. — Я же… — Тут он осекся и сменил тему. — Ты, наверное, устала? Ты отдыхай. А я завтра приду, если ты не против?

— Нет, конечно! Нам же с тобой — переводить!

«И вообще, я всегда рада тебя видеть!» — хотела добавить она, но не успела.

Карлссон развернулся, стремительно вскарабкался вверх по стене и исчез за краем крыши.

Что ж, по крайней мере, она теперь знает, где он живет.

Катя присела на подоконник. Сердце ее стучало раза в полтора чаще, чем обычно. «Неудивительно, — подумала она. — После такой эквилибристики». Она не рискнула себе признаться, что дело не только в «эквилибристике». Карлссон… Нет, он слишком необычный, чтобы… Чтобы… Ничего.

Переодеваясь, Катя обнаружила, что ее карманы набиты выигранными Карлссоном долларами. Она подавила желание их сосчитать (нечего считать чужие деньги!), завернула их в носочек и спрятала за батарею. Завтра она вернет их Карлссону.

Этой ночью Кате снился бар «Шаманама». Она сидела там, но не с Карлссоном, а с другим мужчиной: аристократически красивым, с короткими, совсем белыми волосами, бледной кожей и бледно-голубыми глазами. Мужчина в упор, не мигая, разглядывал Катю, а ей… Ей почему-то было очень страшно.

Глава двадцать четвертая

Зловещие сокровища Карлссона

Приходит один тролль в гости к другому, а у того в пещере все блестит, жена, теща носятся, как заведенные, мясо тащат, пиво подносят, да так всё уважительно, с поклонами.

— Как тебе повезло с домашними, — с завистью говорит гость.

— При чем тут везение? — говорит хозяин. — Что я тебе — гном-кладокопатель? Просто порядок у меня такой.

— Слушай, поделись опытом! — взмолился гость. — А то меня жена с тещей совсем задрали.

— Ладно, — говорит хозяин. — Тогда слушай. Сижу я как-то, эльфятину наворачиваю, а тут котик подкрался[4], раз кусочек стянул — я ему: предупреждение; а он еще кусочек — я ему опять предупреждение; он третий кусочек — я ему третье предупреждение. Так он, зараза, на четвертый нацелился! Ну я его тогда за хвост — и в пропасть. А пропасть тут — полмили, не меньше. Ну ты видел…

— Видел, — говорит гость. — Только я не понял: при чем тут жена и теща?

— При том, — говорит хозяин. — У жены два предупреждения, у тещи — три…

Утром Карлссон так и не появился. И днем тоже. Катя занималась разными делами: прибирала, переводила, болтала по телефону с Кариной… А вечером купила карточку и наконец решилась позвонить домой. Вообще-то это свинство с ее стороны — не звонить так долго. Они же там ждут, волнуются…

Трубку взяла мама.

— Ты, Катерина, совсем… Мы с отцом тут как… Трудно было позвонить?

— Трудно, — призналась Катя. — Я, мам, провалилась.