Мой французский вояж

В воде было темно и страшно. Вытаращив глаза, я пялилась в плотную мутную пелену. Надо выбираться, твердо решила я, и заработала ногами. На берегу было весело и оживленно, за те несколько минут, что меня не было, пирс заполнился любопытствующими туристами, владельцами соседних судов, из них был кто с кругом, кто с багром – и даже, о ужас! парочкой полицейских. Увидев в первом ряду чету Вайхеров с озабоченно-испуганными лицами и дорогого Василия Никаноровича с перекошенной от злобы физиономией, я радостно помахала им рукой. Но встретившись взглядом с последним, почувствовала нестерпимое желание нырнуть обратно.

Не тут-то было, меня схватили за руки и выдернули на поверхность. Вокруг меня хлопотала маленькая, пухленькая и встревоженная фрау капитанша. Завернув меня в плед, она сунула мне в руку рюмку с чем-то крепким и пахучим, что сразу же горячей волной пробежало по моему организму.

Народ радостно гомонил, забрасывая Василия Никаноровича участливыми вопросами.

– Кончай концерт. Давай сматываться, пока нас в полицию не проводили за купание в неположенном месте, – прошипел он в ухо. – Или ты мечтаешь попасть на страницы местной прессы? Крупная фотография в разделе происшествий.

Я в панике заозиралась по сторонам, этого еще не хватало!

Но смотаться нам не удалось. Едва мы отделались от заботливых супругов, как служители закона изъявили желание проводить нас до гостиницы, мало ли что, вдруг заблудимся по дороге. Половина собравшихся на причале, не обремененная, по-видимому, своими заботами, двинулась следом.

Триста метров, отделявших нас от отеля, мы прошагали, чувствуя себя участниками первомайского парада.

В отеле уже ждали любопытствующие служащие, видимо, слух о происшествии достиг их раньше, чем прибыли сами виновники.

Василий, красный и злой, готов был провалиться сквозь землю, но, будучи вынужден изображать заботливого супруга, тащился рядом со мной, тихо матерясь.

Я, стуча зубами, с жалкой улыбкой хлюпала к лифту, оставляя за собой маленький веселый ручеек. Наконец двери кабины за нами закрылись, и мы остались наедине.

– Не можешь не вляпаться, – напустился на меня Ползунов. – Весь город собрала. Теперь тут неделю будут о тебе вспоминать. Спрятались! Нечего сказать!

– Что я, специально, что ли? – отстучали мои зубы.

Лифт остановился.

– Марш в горячий душ! – по-свойски поддал он мне по пятой точке.

Когда я выбралась из ванной, закутанная в махровый халат, на столе стоял чай и бутылка бальзама Битнера.

– Подарок отеля, – объяснил Василий. – Сегодня, так уж и быть, переночуем здесь, а то еще, не дай бог, заболеешь, возись потом с тобой. А завтра с утра уезжаем. Куда-нибудь к югу. На вокзале сориентируемся.

И в это время зазвонил телефон. Мы оба так и подпрыгнули. Вот что значит неделя в бегах! Звонили Василию. Переговорив минуты три, он отключился.

– Мравинов после нашего побега вылетел во Францию, в Марсель. Поближе к месту действий, так сказать, но чтобы не светиться. Мои люди нашли отель, в котором он останавливался. Через три дня он выехал и отправился на железнодорожный вокзал, далее он отправился в Париж, но в Париже следы теряются. То есть когда нас засекли по телефону, он моментально примчался, гаденыш! А я-то его еще приличным человеком считал. Бизнес с ним собирался вести.

– А с женой что?

– С кем?

– С женой.

– С Ленкой, что ли? К матери подалась. Деньги, видно, кончились, а оба источника финансирования по Европам гоняются. Говорят, она последние два дня пыталась дозвониться до мерзавца, но он не отвечал. Почуял, наверное, неладное.

– И что делать будем?

– Что и раньше, отсиживаться, пока не выясним, где он, голубчик. Кстати, эти подонки поработали в Серегиной квартире. Вскрыли компьютер. Но там они ничего интересного не нашли. Перерыли всю квартиру, а потом стерли все отпечатки, в том числе и наши. Пока они там рылись, соседи вызвали полицию и их чуть не накрыли. Так что мы теперь проходим скорее как свидетели. Потому как те смотались минут на пятнадцать раньше прибытия полиции.

– Это, наверное, та парочка полицию вызвала, через чью квартиру мы смывались.

– Не знаю, может быть. Но все равно нас ищут, так что надо поосторожнее.

– А сколько еще нам прятаться?

– Не знаю, как получится, они там землю носом роют.

Спать мы легли рано. Делать было все равно нечего, лучше уедем завтра пораньше.

Глава 29

Утром мы сразу собрали сумку и, не завтракая, вышли из отеля, решив, что сначала купим билеты. Выйдя из отеля, сразу отправились на вокзал, но мост, по которому мы шли в первый раз, был закрыт. На нем что-то снимали. Окруженные толпой зевак, на нем работали телевизионщики. Буквы TV на больших фургонах, думаю, даже в Швейцарии обозначают вездесущие СМИ.