Мой французский вояж

– Так. Сергей, неси ножницы. Одежду будем срезать. – И стал расстегивать Василию ремень штанов. Тот заметно нервничал.

– Фюль, фыти.

– Зачем? – удивилась я.

– Ну, фыти.

Я оскорбленно передернула плечами. Как из плена вытаскивать, так и я сгодилась, а тут… Что я его без брюк не видала! Ведь помочь хотела. Ну и ладно. Пойду дом осматривать.

Домик был и впрямь небольшой. Маленькая светлая гостиная с цветастым диваном, уютная кухонька со светло-желтыми шкафчиками и керамическими ручками с цветочным рисунком. Просто кукольный домик. На окнах были плотные глухие шторы. Наверное, на улицу не просачивалось ни лучика света. Сверху их прикрывали игривые тюлевые занавесочки с рюшечками.

Еще на первом этаже были туалет, ванная, кладовка и лестница на второй этаж и, конечно, спальня, где лежал Ползунов. Эта часть дома выходила окнами во двор.

Но разглядеть, что он из себя представляет, не было никакой возможности. Закончив осмотр, я вернулась в кухню. В спальне стонал врачуемый Василий Никанорович.

Помнится, в машине мне обещали горяченького чайку. Дожидаться угощения можно до обеда. Буду хозяйничать сама.

Я поставила чайник, нашла кружку, заварку и полезла в холодильник. Приятный сюрприз, он был набит едой! Я выудила масло, сыр, ветчину, майонез, помидорчик, огурчик, лист салата, взяла белый хлеб и соорудила себе огромный многослойный сэндвич.

Ах, как аппетитно! Налив чаю, я уселась за стойку на высокий табурет и слопала все до крошки.

Сразу стало клонить в сон. Выключив в гостиной свет, я выбрала подушечку посимпатичней, свернулась на диване калачиком и уснула с чистой, спокойной совестью.

Глава 35

Проснулась с ощущением тепла и уюта и вопросом: где я? Сладко потянувшись, я открыла глаза. Небольшая уютная комната. Белый деревянный потолок, обои в цветочек, такие же занавески, за окном солнышко. Как славно! Широкая кровать с никелированной спинкой, на белой тумбочке у кровати лампа с матерчатым абажуром. Я немного напрягла не до конца проснувшийся разум и вспомнила происшедшие накануне события.

Значит, меня сюда принесли сонной. Я заглянула под одеяло. Джинсы и куртку с меня сняли, футболку оставили. Ладно.

Хорошо бы еще поваляться, но надо пойти узнать, как там Василий. На стуле стояла наша дорожная сумка. Натянув спортивные брюки, я взяла зубную щетку и пошла умываться. Вниз спустилась минут через десять.

– С добрым утром! – приветствовал меня Владимир Кириллович.

Он сидел за столом, пил кофе и читал местную прессу.

– С добрым утром. Как себя чувствует Василий Никанорович?

– Уже лучше. Вчера я его осмотрел.

– Вы врач? – удивилась я.

– Не совсем. Но в молодости я окончил медицинский институт в столице и до прихода в соответствующие органы собирался стать врачом.

– Вот как? Значит, вы?.. – Я не решилась произнести, кто. Не сообразила, какую формулировку выбрать.

– Был. Сейчас я молодой пенсионер. И работаю в бизнес-структуре.

– Занятно. Оказывается, теперь мы находимся под защитой истинных профессионалов.

– Вот, вот, – улыбаясь, подтвердил бывший сотрудник большого дома, впрочем, бывшими они, насколько я понимаю, никогда не становятся.

– Так как же там Василий?

– Серьезных повреждений нет, во всяком случае, на первый взгляд. Хотя досталось ему прилично. Мы обработали раны и дали ему снотворное. Сейчас он спит.

– А где остальные? – спросила я, наливая себе кофе.

– Сергей спит. А Игорь Дмитриевич караулит наших подопечных.

– Это кто? – не врубилась я спросонья.

– Обитатели загородного коттеджа, конечно, – удивился он в свою очередь.

– Ах да! Точно.

Я вынула себе из холодильника йогурт и приступила к завтраку.

– А как вы нас нашли вчера?

– Вы не пришли на ужин. Мы сразу поняли, что-то случилось. Я остался в холле, Сергей поднялся наверх, а Игорь вышел на улицу. К сожалению, предотвратить похищение мы не успели. Игорь увидел только финал, когда Василия Никаноровича уже тащили к машине. Он сразу позвонил мне, но когда мы добежали до машины, вы на своем мотоцикле, пардон, на заимствованном, уже исчезли из виду. В общем, чтобы догнать вас, понадобилось какое-то время.

Из комнаты больного раздался слабый зов.

Мы отложили завтрак и отправились проведать покалеченного олигарха.

Василий Никанорович выглядел ярко. В смысле богатства цветовой палитры, представленной на его теле.

Желто-коричневые следы йода мазками лежали на синих, лиловых, салатно-зеленых, желтых и почти черных пятнах. На художественно оформленном теле только голубые семейные трусы и светло-серые заплывшие глазки сообщали, что перед нами лежит обычный человек, а не гуманоид с далекой планеты. Потерявшими форму губами Василий произнес:

– Фифет.

– Привет, – откликнулась я. – Ты как?

– Фигофо.

– Есть хочешь?

– Не фнафю. А фо?

– Давай каши сварю жиденькой. С какао, а?

– Манной? – оживился Вася.

– У нас манка есть? – обернулась я к Собинову.

– Не уверен. Но здесь за углом мини-маркет, если что, через пять минут будет.

– Хофафо, – согласился больной.

– О’кей. Пошла готовить.

– А после завтрака будем собираться в клинику, – сообщил Владимир Кириллович.

– Не фафю.