Мой князь Хаоса

Взгляд метнулся к стене, на которой поверх темно-бордовой облицовочной ткани висел крупный портрет повелителя Кровавого заката. Сердце замерло, на миг останавливая кровь. А затем застучало еще быстрее.

Вот они, осколки мозаики…

Она все вспомнила. Как пыталась убить Дариэна. И как должна была умереть сама. Только снова осталась жива. И более того, даже лежит теперь в его покоях, похоже, на его же постели.

Раскаивалась ли она в своем поступке? В глубине души — конечно. Ей было стыдно и грустно осознавать, что теперь, когда она будет смотреть в его глаза, наверняка увидит там лишь злость и обиду. Может, еще и презрение к женщине, которая поступила так низко и подло. Дважды.

И сейчас эти чувства впервые начали подниматься из глубины души, где княгиня Порядка их успешно хоронила столь долгое время. Теперь они занимали внутри нее внушительное место, заставляя испытывать стыд и раскаяние. А еще ощущать чужую боль. Словно это ее предали дважды, а не наоборот.

Но, к сожалению, гнев тоже никуда не делся. Правда теперь злиться было куда сложнее. Приходилось самостоятельно искать повод за поводом, чтобы не свалиться в бездну совсем иных, противоположных чувств.

«Дариэн Астард жив», — закрыв глаза, медленно размышляла Эленика.

И он опять притащил ее в свой дворец, после чего все светлые наверняка сочтут ее официальной любовницей князя. Теперь скрыть что-то будет совершенно невозможно.

«Как это в его стиле, — раздраженно накручивала себя девушка, вылезая из постели, — наплевать на мою честь, достоинство и гордость. Умыкнуть прямо на глазах всего двора, а потом трахнуть в своем темном дворце разврата…»

Она прекрасно знала, зачем пытается еще сильнее разозлиться. Ведь на самом деле она не считала ни этот дворец — оплотом порока, ни самого князя — бесчувственным наглецом. Она помнила, что он вновь спас ей жизнь, избавив от необходимости платить за очередное дурацкое покушение. Осознавала, что он не бросил ее в темницу, и явно не собирается публично казнить. Иначе, зачем тогда было спасать?

Но, когда душа начинает понимать, что так много времени заблуждалась, разум пытается цепляться за привычное, в хрупкой надежде сохранить стабильность. А Эленика все еще слишком боялась признать, что все изменилось.

Ей казалось, что повелитель Кровавого заката вел себя очень странно. Это смущало, невольно заставляя задумываться: «Почему?»

Неужели, он так сильно хотел сделать ее одной из своих постоянных любовниц, что и на этот раз спас ее?

Нет, вряд ли второе покушение он простит ей так же быстро, как первое. Но тогда, почему? Почему он сохранил ей жизнь? Вероятно, какое-то наказание ожидать все же придется.

Обнаружив себя полностью нагой, Эленика покраснела. Впрочем, на манекене рядом висело полностью подготовленное к выходу ее собственное платье. Явно взятое из шкафа в особняке.

Быстро содрав одежду с вельветовой куклы, девушка начала поспешно одеваться. Как ни странно, на платье оказались нашиты новые кружева, а вырез сверкал камнями, которых тут никогда не было. Да и над фасоном явно поработал мастер-портной.

Эленика сдвинула брови, с трудом затягивая на спине корсет. Эта забота Дариэна о ее гардеробе заставила девушку покраснеть.

«Как простая содержанка…» — еле слышно шевельнула губами она, резко завязывая поясок. Не стоило и пытаться думать об этом в ином ключе.

Расправив волосы по спине, Эленика немного успокоилась. Да, до приличного вида еще далеко, но так все же лучше, чем голышом в чужой постели.

Все это время в комнату так никто и не вошел. Тишина нарушалась лишь отдаленными криками и гомоном никогда не спящего Милантара. Легкий шум доносился из распахнутого окна, но Эленика, привыкшая к тишине, поняла, что ее это вовсе не раздражает. Словно всю ее жизнь было вот так. Она решила оставить ставни открытыми, впуская свежий, чуть солоноватый воздух с океана, который так напоминал Дариэна Астарда.

Не отдавая себе в этом отчета, княгиня с удовольствием вдохнула глубже и осмотрелась. Да, тут было на что обратить внимание. Ведь здесь жил он.

Камин, картины, резная мебель, в которой чувствовалась рука чужих мастеров. Огромное напольное зеркало, отдаленно напоминающее то, что было в ее собственной комнате. То самое, которое так ловко отражало когда-то их бесстыдную связь…

Письменный стол с несколькими выдвижными ящиками и алмазной гравировкой скорпиона на гладкой поверхности. Красиво. Захотелось прикоснуться к блестящему жалу на хвосте. Девушка осторожно подошла к столешнице, проведя пальцами по рисунку, вспоминая острый шип на кольце повелителя Хаоса.

А потом села на стул рядом. Положила руки на драгоценный символ Кровавого заката и вдруг представила себя повелительницей всего мира. Как Дариэн. Вот она сидит здесь, высоко-высоко над древним городом и подписывает бумаги, способные решить участь тысяч людей. Целых народов.