Мой Король...

Каро хорошо понимал, почему слова физрука вызвали такую реакцию со стороны Лики. Она была слишком импульсивна и не умела убегать от опасности. Поддавшись эмоциям, она бросалась в самую гущу событий, совершенно теряя чувство самосохранения и не задумываясь о последствиях.

— А ты не слушай его больше, — посоветовал Каро. — Просто представь что-нибудь другое: что опаздываешь куда-нибудь или ещё что. Так быстрее пробежишь.

— Тогда я к тебе бежать буду! — подумав над его словами, решила Лика.

— Можно и ко мне… — улыбнулся Каро. — А с физикой у тебя что?

— Несправедливость… — тяжко вздохнула она. — Вообще ни за что двойку влепили! Физичка объясняла чего-то там, объясняла… А я всё равно ничего не понимаю, чего зря сидеть? Сижу тихонько на задней парте, никому не мешаю — ресницы подкрашиваю… А она заметила и давай на меня орать: «Арлеева! Как ты жить собираешься? У тебя лампочка перегорит — что ты с ней делать-то будешь?»

— А ты что? — стараясь не расхохотаться, поинтересовался Каро, нисколько не сомневаясь, что вряд ли Лика сумела смолчать.

— Что-что… — хмыкнула Лика. — Встала и говорю: «Соседа позову, чтобы заменил!» Все вокруг как засмеялись, а мне пару влепили за поведение… — вздохнула она. — А с геометрией вообще полный мрак — не понимаю я в ней ничего…

— Ладно, разберёмся с твоей геометрией, — успокоил её Каро. — И с физикой тоже. А про «соседа» я чтоб больше никогда не слышал! — улыбнулся он, притянув её к себе, и поцеловал в щеку. — Договорились?

Лика послушно кивнула и принялась за чахохбили.

Пообедав, влюблённая парочка перебралась на диван. Фаина только диву давалась, глядя с каким терпением Каро объяснял Лике элементарные законы физики, раз за разом повторяя одно и то же. Это был весьма нелёгкий труд, особенно если учесть, что Лика действительно не понимала, о чём речь.

— Вот смотри… — раскрыв тетрадь для лабораторных работ, объяснял Каро. — У тебя есть разные вещества. Нужно прописать их в таблицу, распределив по группам: твёрдые вещества, жидкости и газы. Это очень лёгкое задание! — улыбнулся он.

— Ну да… — скептически хмыкнула Лика. — Допустим, гелий и водород — это газы, (тут я не спорю). С металлами тоже почти понятно: железо, медь, никель — к твёрдым веществам. А ртуть я куда засуну?! Она вроде как металл — но ЖИДКАЯ! Получается, что ртуть — жидкость! А почему она тогда металл?

— Вот это вопрос! — расхохотался появившийся в дверях Макс. — Вы чего такое там разбираете?

— Вещества, — усмехнулся Каро.

— Ладно, ртуть! Зачем сюда засунули манную кашу и сливочное масло? — продолжала возмущаться Лика. — Я их куда вписать должна?

— В твёрдые вещества, — хмыкнул Макс, недоумевая, что здесь непонятного.

— А они не твёрдые! — возразила Лика. — Масло мягкое: ткни пальцем — и сам увидишь! После него след остаётся. А каша вообще по тарелке размазывается: ни то-ни сё…

— И к каким же веществам, по-твоему, они относятся? — улыбнулся Каро.

— Ни к каким: каша — вязкое вещество, масло — мягкое вещество… И всё!

— А шоколад? — улыбнулся Макс, протягивая Лике шоколадный батончик.

— Шоколад — ВКУСНОЕ вещество! — довольно заявила она, отправляя конфету в рот.

Друзья только расхохотались.

— Боюсь, Нобелевскую премию по физике вам не получить! — веселился Макс. — Как говорится: в данном случае наука и природа бессильны!

И это была чистая правда. Как ни пытался Каро объяснить Лике столь примитивное задание — переубедить её было просто невозможно. Он понимал, что она живёт в своём собственном мире, отличном от окружающего. В этом мире не было чётких граней и градаций: он был ярким, цветным, радужным, и воспринимала его Лика исключительно чувствами, а не разумом, (как ребёнок).

Попробуйте доказать ребёнку, что манная каша — твёрдое вещество, если она действительно размазывается по тарелке и стекает с ложки. Попробуйте доказать, что сливочное масло тоже твёрдое, когда она тут же тычет в него пальцем и гордо показывает на оставшуюся выемку — МЯГКОЕ! (Заявление Макса, что существует разная степень твёрдости, вызвало лишь глубоко сочувствующий жалостливый взгляд, как на сумасшедшего, и тихий вздох «теперь понятно, почему он балбес…»)

Увы, но с геометрией было ещё хуже. Едва Каро начал объяснять доказательства к теореме, как сразу понял, что говорит сам с собой: Лика смотрела на него самым честным и преданным взглядом, однако и дураку было понятно, что она не понимает ни слова из того, что он говорит.

— Подожди-ка… — засунув нос в дневник Лики, недоумённо нахмурился Макс. — У тебя же по геометрии твёрдая четвёрка за четверть! Ты чего нам голову морочишь? Что-то же ты должна знать!

— Не-а… — покачала головой Лика. — Просто у нас математичка очень добрая. Я по алгебре даже на уроки могу не ходить, только на контрольные — и всё на пятёрку сдам, а вот геометрия в мою бедную голову уже не влазит! Поэтому она и ставит мне четвёрки в обмен на мытьё окон в кабинете математики… — лукаво улыбнулась она.

— Вот это бартер! — расхохотался Макс. — С паршивой овцы, хоть шерсти клок — так получается?

— Сам ты баран! — тут же запустила в него Лика учебником по геометрии.