Мой король

— Я хотела, чтобы они защищали Каллиаса, пока не придет его час умирать.

Они задолжали ему. Особенно после того, как сговорились против него.

— Ага. Только ты привязала их не к Каллиасу, а к королю.

— Каллиас был королем.

— Да, но я ведь вернулся. И в их глазах истинный король именно я.

Божечки! Я и правда связала Спирос с королем.

Я не могла в это поверить. Так стремясь изменить прошлое, отчаянно желая перемен, я всего лишь заново воссоздавала будущее.

Но что, если этому всему предначертано быть?

Мое сердцебиение ускорилось в два раза, и я почувствовала нарастающую боль в моей грудной клетке.

А что, если?

Пока что Кинг не знает об Артефакте, но что произойдет, когда я ему о нем расскажу? Это снова станет его навязчивой идеей, которая повлечет за собой все ужасные события, свидетелем которых я стала: сделку Джастина с Вауном, смерть моего брата, страдания моих родителей, мою связь с Кингом. Мое сердце сжалось. Я не знала, как мне поступить.

Миа, ты должна обдумать это на ясную голову.

Это правда. Я была не в состоянии сделать разумный выбор.

— Как бы ты хотел, чтобы я тебя называла? — спросила я, меняя тему нашего разговора.

— Мастером.

Я рассмеялась.

— Что? Ты можешь называть меня королем, но не мастером? Ты странная женщина, — я почувствовала, как его грудь, прижатая к моей спине, сотрясается от беззвучного смеха.

— Ты же шутишь? — я повернула голову, чтобы посмотреть на его лицо, но было слишком темно.

— Возможно.

Кинг способен шутить. Это шокирует.

— Да что ты? А я не должен?

— Почему ты стал абсолютно спокойным?

Сейчас Кинг не был похож на того злобного, страшного человека, который притащил меня в темный подвал и трахал так, как будто он скоро умрет.

— Я бы сказал, что это происходит потому, что моя татуировка почти завершена, но я не уверен.

— Татуировка? Ты имеешь в виду воротник?

— Да. Мекетре сказал, что татуировка работает по несколько минут в день, и он не соврал.

— Кто такой Мекетре?

— Он — мое приобретение в Египте.

— Ты что-то у него приобрел?

— Можно и так сказать. Я стал коллекционировать вещи и людей, наделенные необычным даром, которые могут оказаться мне полезными.

Я слишком хорошо знала эту историю. Кинг стал просто одержимым «властью».

Так вот как это все началось. Я не могла не задуматься, а было ли это началом еще и Десятого клуба?

— Мекетре помог многим в управлении и контроле их демонов.

— То есть воротник… — я замялась, пытаясь понять, о чем он говорит. — Ты пытаешься сказать мне, что воротник поможет тебе контролировать проклятие?

— Не проклятие, а тягу к насилию, которую оно во мне вызывает. Воротник питается этой тягой. — Кинг ненадолго замолчал. — Однако полностью я не уверен. Мекетре никогда не воздействовал магией на кого-то вроде меня. Точно мы узнать не сможем, пока татуировка не заполнится, но большую часть времени моя душа пребывает в спокойствии. По крайней мере, пока.

Вот блядь! Так вот почему, когда Ваун пленил Кинга и лишил его татуировок, тот не мог совладать со своей темной и жестокой стороной. Это послужило причиной срыва Кинга и того, что он взял меня с собой на тот остров.

— Ты можешь мне кое-что пообещать? — попросила я.

— В зависимости от того, что ты хочешь.

— Помнишь наш разговор перед твоей смертью?

— Как я могу забыть.

Кинг предпочел бы умереть, нежели причинить мне такую сильную боль, став призраком.

— Обещай мне, что, когда татуировка будет завершена, ты никогда и никому не позволишь себя ее лишить.

— Почему ты просишь об этом?

— Я думаю, в этом кроется причина твоего нападения на меня.

Пока он молчал, я впервые заметила, что нас окружает полнейшая, нерушимая шумом машин, самолетов, толпы, тишина. В воздухе раздавалось лишь цоканье копыт лошади и наше дыхание.

— Миа, ты когда-нибудь задумывалась над тем, что если бы я не обидел тебя в будущем, то ты бы не встретила меня в прошлом?

Я задумалась над его логическими выводами. Кинг был прав. Если бы он не затащил меня на тот остров, я никогда бы не встретилась с ним в его смертном обличье.

Черт, да меня бы и сейчас здесь не было.

— Нет, не было бы, — согласился он с моими мыслями. — Поэтому назревает очень интересный вопрос.

— Какой?

— Если бы ты могла все изменить, то изменила бы? — спросил он лишенным эмоций голосом.

Мне потребовалось время, чтобы обдумать его вопрос.

Теперь я знала, что если бы я изменила хоть что-то в своем прошлом, то потеряла бы шанс встретиться с Кингом.

Теперь я любила его. И могла ли я снова пройти через всю эту боль (исчезновение Джастина, которое привело меня к Кингу, и ту страшную ночь на острове), чтобы снова быть отброшенной во времени?

У меня не было четкого ответа.

Я могла бы сказать «да» моей собственной жертве и боли, но принести в жертву счастье моей семьи? Нет. Возможно, я могла бы пережить это все заново, если бы знала, что в итоге я верну Джастина к жизни.