Мой личный ангел

— Семен Михайлович, вы уверены, что из вашей комнаты тогда ничего не пропало? — продолжила я, игнорируя усмешку.

— Конечно уверен, у меня и не было ничего ценного. Если только деньги в тумбочке. Вот на них могли позариться, но не взяли. Честно говоря, думаю, я сам забыл окно запереть, — смущенно заметил дед. — Вообще-то курить в школе настрого запрещали. Каюсь, иногда я запрет нарушал. Лень было на улицу выходить. Вот утром и понял, что это я. Но признаться не решился.

— Понятно, — сказал мой спутник и посмотрел на часы. Интерес к нашему разговору он полностью потерял. Признаться, и я тоже. Только одна вещь требовала уточнения, и я спросила:

— А что вы курите? Точнее, что вы курили в то время?

— Очень я тогда "Казбек" уважал, — ответил собеседник, даже не удивившись такому вопросу.

— "Казбек"? — со вздохом уточнила я. — Точно не махорку?

— "Казбек", "Казбек", — уверенно подтвердил дед. — Беда с этой махоркой одна.

— Какая еще беда? — сразу заинтересовалась я. А участковый встрепенулся, повернул голову и пристально уставился на сторожа.

— Да кому это интересно? — махнул рукой Семен Михайлович.

— Рассказывайте! — жестко приказал Павел. Дед быстро кивнул и заговорил:

— Я не только сторожем работал, за клумбами тоже ухаживал. У нас там розы разные росли. А махорка очень от белокрылки помогает. Вот у меня и был мешочек. А потом пропал. Сначала я думал, мальчишки стащили. Но зачем им махорка? Вот "Казбек" они иногда таскали, это было. Так что я сам, видать, засунул куда-то, да и забыл.

— Когда исчезла махорка? В ночь выпускного? — спросил участковый. Я тоже хотела задать этот вопрос, но он меня опередил.

— Точно не скажу, — развел руками собеседник. — Не сразу ее хватился. Только когда розы собрался лечить.

— Как выглядел мешок? Опишите его.

— Так как же… через столько-то лет, — заволновался дед. — Разве ж я упомню?

— Попробуйте. Надписи на нем были? Откуда он у вас вообще взялся?

— Надписи… Кажись, были, — собеседник хмурил брови и чесал затылок, напрягая голову. — Откуда взялся… А! Вспомнил, — обрадовался он. — От сахара мешочек-то! Мне его повариха школьная отдала. Серый, холщовый, с завязками. И прямо так написано "Сахар".

— Отлично! — похвалил его участковый. — Еще один важный вопрос. Вспомните, нафталин у вас в комнате тоже был?

— Был, как не быть? — сразу же ответил сторож. — В шкафах с тетрадками часто моль заводилась, вот меня наши бабы и просили его по полкам раскладывать. В моем шкафчике всегда запас хранился.

Мой спутник стоял, уставившись в землю, и что-то напряженно обдумывал. Потом поднял голову и пристально уставился на старика:

— А теперь скажите, кто мог знать, что у вас в комнате лежит махорка и нафталин?

— Так, почитай, вся школа. И учителя, и ученики. И даже родители. Многие видели, как я махоркой розы посыпал. Про нафталин уже рассказал.

— Семен Михайлович, на сегодня мы закончим. А вам будет важное секретное задание! Возьмите лист бумаги и составьте список всех, кто заходил к вам в комнату в школе. Всех, кого вспомните. И не забудьте: наш разговор и это задание — строго секретные. Никому о них не говорить! Никому — это значит, ни одной живой душе. Ясно?

— Так, чего ж не ясно? Понял я.

Примерно половину обратной дороги участковый вел машину молча. А потом я задала вопрос, который на данный момент волновал меня больше всего:

— Ты расскажешь своим?

Мой спутник поджал губы и задумался. Через пару минут ответил:

— Если я им скажу, следствие, скорее всего, возобновят. А значит, тебя к нему больше не подпустят. Вообще-то, я должен радоваться. Только почему-то не спешу, — он вдруг покачал головой: — Черт, не могу поверить! Твои дурацкие изыскания все-таки дали новую зацепку. Конечно, особого толку я от нее не вижу. Проверять всех, кто тогда работал и учился в школе, нереально. Особенно, через столько лет. Но сам факт меня удивил. Прими мои поздравления!

— Большое спасибо! Только, как ты сказал, радоваться пока нечему. Неизвестно, вспомнит ли сторож хоть одного человека. Пока мы можем придерживаться версии, что все учителя и ученики могли быть в курсе. Отсюда физкультурник становится еще более интересен. Слушай, — повернулась я к своему спутнику, — а ты не мог бы за ним… немного последить?

Павел лишь ожег меня мрачным взглядом и даже не стал ничего отвечать.

— Нет, так нет, — пожала я плечами.

— Между прочим, Игнат тоже учился в этой школе, — заметил участковый через несколько минут.

— Тратить время на эту версию лично я не собираюсь. У вас для нее было больше десяти лет. И что толку?

Теперь пришла очередь участкового пожимать плечами. Еще через пять минут мы подъехали к моему дому. Перед тем, как выйти из машины, я сказала:

— Я готова встретиться с Олегом. Пусть назначает время и место.

— Хорошо, передам, — кивнул Павел. Взглянул на меня и добавил: — Я не буду пока говорить своим. Посмотрю, что из всего этого получится.

— Спасибо! — с чувством ответила я и выбралась из машины.