Мои любимые дядюшки

В некотором роде он был самым известным из всех моих дядюшек, возможно, не как преподаватель математики, а как великий яхтсмен, горнолыжник, покоритель горных вершин — в общем, по большому счету, отчаянный смельчак. Харальд был последним ребенком бабушки, он появился на свет, когда братья уже давно стали самостоятельными, и, естественно, он чувствовал себя маленьким и всего боялся, и, плюс ко всему, над ним еще и подтрунивали!

Мне доверили иллюстрировать судовые журналы Харальда. Я придумала его подпись в красках с парусом и горной вершиной.

Моряки в экипаже Харальда любили его и были так же молоды, как он, но со временем они повзрослели, переженились и все такое, и у них уже не было времени на путешествия. Однажды, меланхолической весной, дядя Харальд пришел и мимоходом спросил, как бы я в принципе отнеслась, например, к морскому альпинизму?

Он хотел взять меня с собой. Несмотря на то, что знал: я ни на что не гожусь ни в парусном спорте, ни в слаломе и до смерти боюсь гор, он все-таки хотел, чтобы я была с ним! Я отказалась. А мое сердце чуть не разорвалось от гордости и отчаяния.

В последнюю весну я получила стипендию.

Я прибежала к дяде Эйнару и закричала:

— Посмотри, что я сделала!

— Очень хорошо, — сказал он. — Ничего другого не могу сказать, только «очень хорошо».

Я взяла свою стипендию в самых мелких купюрах, которые только имелись в банке, и, придя домой, швырнула их под самый потолок, и они парили надо мной, как золотой дождь над Данаей, но мне показалось это просто глупым, и я снова побежала к дяде Эйнару и крикнула ему:

— Эй, ты! Что ты сделал, когда первый раз получил собственные деньги?

Он ответил:

— Они жгли мне карман, я должен был избавиться от них как можно скорее, я должен был купить самое важное.

А затем он пошел и купил дурацкую бутылочку с розовым маслом.

Я считаю, что он поступил совершенно правильно.

Некоторые говорят, что дядя Эйнар сноб, и я надеюсь, что смогу идти дальше этим же путем.