Мой любимый (не) медведь (СИ)

Проснулась от ощущения дико переполненного мочевого пузыря. Судя по темени за окном, до утра еще не скоро. Придется перелезать через Потапова. Только вопрос куда идти в туалет? Как можно тише стараюсь перелезть через Сашу, но это получается с трудом.

— Алин, я сейчас не хочу, да и стены здесь с плохой изоляцией.

— Потапов, я тоже не хочу. Не льсти себе.

— А что ты тогда хочешь?

— Писать.

— Ясно, ну иди.

— А куда? Можно не в яму, там темно и страшно.

— Ты ж хотела в кусты. Помидоры слева по центральной дорожке.

— Потапов! — бью кулаком в грудь этого засранца.

— Тихо, боксерша. Я тебе ведро поставил в коридоре. Проводить?

— Я сама, мочиться при тебе я еще не готова.

— Это всего лишь вопрос времени.

Перелезаю через Потапова и на ощупь иду в коридор. Наконец нащупываю железное ведро. Спускаю пижамные штаны и делаю свое дело. Ой, лучше бы я этого не делала. На весу маневрировать и того тяжело, а вот делать это, в мать его, ЖЕЛЕЗНОЕ ведро- это вообще атас. Ладно бы кто-нибудь до меня что-нибудь сделал, так нет же, мочусь в абсолютно пустое ведро, а звуки такие, что по ощущениям я разбудила как минимум весь дом, про всю деревню еще вопрос. Кое-как справившись со своей мокрой задачей, возвращаюсь в комнату. Потапов лежит с включенным светильником и улыбающейся мордой.

— Прости, Алинка-мочевинка, я забыл подлить воды.

— Да иди ты! Сашок- пердушок.

— Спокойной ночи, солнышко.

— И тебе, лучик.

Глава 24

Просыпаюсь от невероятного аромата выпечки, от которого просто невозможно не поднять свою тушку. Потапова рядом не наблюдается, только Грызлик спит под боком, изредка шевеля своими несовершенными усами. Встаю с кровати и разглядываю обстановку, вчера как-то не сложилось, чаек с хмельными шишками сделал свое дело. Комнатка маленькая, старенькая, но чистая и уютная, благо на окне есть занавеска. Как-то с детства повелось, что признаком уюта в доме для меня считаются наличие люстры и пусть и простые, но занавески. Ступаю босыми ногами по полу и подхожу к окну. Чуть открываю занавеску и начинаю любоваться Сашей. Моя громадина без рубашки и в одних брюках рубит дрова. Вот это образец настоящего мужика. Надо быть полной дурой, чтобы не признать насколько хорош Потапов, причем как оказалось во всех смыслах. Рожу я тебе сына, Потапов, вот прям совсем скоро этим и займемся. Понадобится- и девять месяцев пролежу, а сына рожу. Никогда не задумывалась реально о детях. Ну есть и есть, нет так нет. Я никогда не входила в категорию тех женщин, целью которых являлось стать матерью. А сейчас реально хочу свой родной Потаповский комок. Когда же я успела так поплыть…

Ладно, можно долго рассуждать о том, как я в конец превратилась в размазню, только желудку от этого всего параллельно, он явно хочет подкрепиться. Быстро снимаю с себя пижаму и надеваю джинсовые шорты и легкую белую майку. Прохожу на кухню и не верю своим глазам, потому что передо мной открывается картина из разных видов блинов и жареных пирожков. Да здравствует мой ушедший некогда живот.

— Ой, Алиночка, встала уже. Ты садись есть, а я тебе молочка сейчас козьего налью, не бойся оно без запаха или ты может чай хочешь? — заботливо интересуется бабуля.

— Доброе утро. Давайте молоко, но, если за ним никуда не надо идти.

— Так оно ж мое, ну моих козочек и идти никуда не надо, я уже с утра их подоила. Сашка пол-литра уже умял.

Господи, ну где такие милые бабушки водятся, с ума сойти, а Потапов тоже хорош, нет, чтобы меня разбудил, так нет же, бабушка работает и сам вкалывать пошел. Надежда Николаевна тут же приносит мне кувшин с молоком и ставит на стол.

— Ты кушай, детонька, а я на огород.

— Спасибо.

Бабушка тут же уходит, а я так и не договорившись со своей совестью, налетаю на блинчики и пирожки. Сзади тянется рука и хватает стакан с моим молоком.

— Обожаю это молоко, еще даже тепленькое, как тебе блинчики?

— Все прекрасно, но почему ты меня не разбудил? Пока ты колешь дрова, твоя бабушка вовсю готовит, я дрыхну, это как называется, Потапов? Не делай так больше.

— Успокойся, сейчас всего восемь. Бабушка привыкла вставать в четыре утра, наготовить еду, покопаться в огороде, а в десять утра снова лечь спать на часок-другой. Так что, когда ты будешь помогать мне работать на огороде и не только, бабушка будет спать и отдыхать. Все рассчитано, Алинка-малинка.

— Спасибо, что не мочевинка.

— Давай, малинка, ешь, а потом ко мне на улицу.

Саша еще хватает пару блинчиков, запивая их молоком, а потом уходит, сверкая своим шикарным телом, а я налетаю на блины. Вдоволь насытившись завтраком, выхожу на улицу. Закончив с дровами, Саша, как только увидел меня, сразу схватил за руку и повел в сторону сарая.

— В июне не успел покрасить. Сейчас будем вместе работать, ты не против?

— Нет.