Мой любимый писатель

Из смутных воспоминаний детства я знал, что мой отец был как-то связан с литературой. Во всяком случае, об этом говорили постоянные пространные намёки матери о том, что «дух писательства у меня в крови». Всё своё детство я был уверен в том, что мой отец – успешный человек, который просто не знает о моём существовании. Став старше, я понял, что это вряд ли могло быть правдой. Скорее всего, отец завёл интрижку с молодой девчонкой из издательства, вскружил ей голову, а потом бросил с ребёнком.

Конечно мне, прямой жертве его неосмотрительности, сложно было оставаться беспристрастным. Но, не зная всех обстоятельств их отношений, я старался не судить раньше времени.

Подъезжая к дому, я почувствовал жуткую тоску. Мне безумно хотелось застать там Киру. Хотелось разделить этот печальный вечер с ней. Да что уж там! Мне хотелось разделить с ней жизнь. Увы, это было невозможно. Но по какой-то необъяснимой причине, я продолжал упрямо надеяться, что застану её дома. Даже после того, как ужасно я с ней себя повёл утром. Я совсем запутался в наших отношениях. Думал, что раз дал себе год назад обещание держаться от неё подальше, то слепо придерживаться его будет наилучшей стратегией. Но в итоге... кому я сделал лучше?

Быть может, её самолёт только вечером? Быть может, она всё ещё ждёт меня там... Ждёт для чего? Чтобы поставить окончательную точку, наверное.

Я столько раз обещал себе, что приму любое её решение и больше не буду преследовать её по пятам, подобно стае адских гончих. Но сейчас мне на каком-то физиологическом уровне нужно было её присутствие. Обнять её. Попросить прощения. За всё. Надеяться на него. Зарыться носом в её волосы. И сидеть так. Долго. Бесконечно. Казалось, эти простые действия смогут дать мне сил для того, чтобы прожить в этом мире ещё хоть немного.

Было всего лишь два часа дня, когда я ворвался в свою квартиру. Дверь была незапертой – такой я и оставил её, когда уходил. Ключи Киры лежали теперь в моём кармане, и, если бы она ушла, то не смогла бы её закрыть. Я ходил по комнатам. По тёмным закоулкам своей квартиры. И не находил её. Сейчас, именно сейчас я вдруг осознал, как глупо в очередной раз разменял свой шанс. Свой последний шанс побыть с ней хоть немного. Почему я ушёл утром? Трусливо сбежал от сложного разговора! Думал, что так будет лучше. Думал, это избавит нас обоих от нерешаемых сложностей. Тупой придурок! Нужно было остаться! Неважно, в чём состоял её план. Иногда совершенно неважно – проиграл ты, или победил. Важно просто продолжать играть. Даже если больно, если невыносимо – нужно, скрепя сердце, делать то, что от тебя ожидают.

Она сказала, что любит меня. Это единственное, что было важно. А я просто ушёл от ответа. Идиот. В прочем, как и всегда. Я чувствовал, что снова наступил на те же грабли. Преступное равнодушие было защитной реакцией на все важные события в моей жизни. Я слишком долго тренировался в хладнокровии, и теперь было вовсе нелегко избавиться от стереотипного поведения. Грёбанное прошлое всегда догоняло меня в самый неподходящий момент.

Ощущая полнейшее бессилие, я направился в кабинет. Не включая свет, я выставил несколько книг на книжной полке в углу. У каждого уважающего себя алкоголика есть заначка. Мне больше не хотелось трезвости. Мне просто хотелось всё забыть. Выпить так много, чтобы отключиться и долго-долго не просыпаться. А когда проснусь, всё повторить. Повторять это снова и снова до тех пор, пока девчонка не превратится лишь в воспоминание. В томительное и губительное прошлое.

«Жизнь – множество дней. Это кончится». Старина Джойс с его вечным сумраком намёков, собранных в тернистую книгу почти в тысячу страниц, был прав. Мне просто нужно терпеливо ждать, пока это кончится.

Я откупорил бутылку джина и сделал большой глоток. Да, твою мать, так лучше.

ГЛАВА 60. КИРА

Меня разбудил какой-то грохот. Я открыла глаза, по началу не понимая, где нахожусь. Закутанная в плед, я лежала на полу. Вокруг было темно. Я вспомнила, что нахожусь в гардеробной. Из-за разницы во времени с Нью Йорком, меня сморил сон. Когда я уснула сегодня утром, в Америке было два часа ночи.

Я села и потянулась. Громкий шум, который разбудил меня, повторился. Открыв дверь шкафа, я оказалась в спальне. Мои глаза сузились из-за яркого солнца, бьющего в окно. Был день. Наверное, я проспала часов пять, или шесть.

Зевая, я направилась на источник шума. Видимо, вернулся Кирилл. Я не знала, что сказать ему. Если честно, мне вообще не хотелось его видеть. Но после нашего разговора утром я почувствовала такое измождение, что даже не нашла сил, чтобы уехать в отель. Просто забралась в самый тёмный уголок в его квартире, свернулась клубочком и уснула.