Мой любимый враг

Рита не разочаровала Ирину. Выдержав паузу, она спросила без всякого подхода и перехода:

— Между прочим, тебе известно, что у твоего мужа роман?

Удар попал в цель. Ирина и предположить не могла, что речь пойдет об Андрее. Она ожидала чего угодно: намеков на своего последнего любовника (уже, кстати, отставленного), обсуждения того злосчастного вечера, когда Ирина при Риткином муже позволила себе расслабиться больше, чем нужно, — словом, чего угодно, но не того, что Ритка так откровенно полезет в ее семейные дела. Однако Ирина все-таки не доставила Рите удовольствия и не выдала своей растерянности. Она улыбнулась как можно равнодушнее и пожала плечами:

— Роман? Какая ерунда!

Но в глубине души что-то царапало и царапало. Конечно, она давно уже подозревала о девочках, периодически посещавших постель ее мужа, но не хотела, чтобы об этом догадывались и другие. Особенно ее светские приятельницы — этим гарпиям всегда хочется попить чужой кровушки. И ладно бы только между собой обсуждали, но ведь и ей начнут сочувствие выражать. Ирина знала, что многие из ее так называемых «подруг» пытались подкатиться к Андрею, но безрезультатно. Конечно, не такой он дурак, чтобы связываться с вампиршами вроде Ритки, как бы хорошо они ни выглядели.

— Какая ерунда, — повторила Ирина и еще раз презрительно улыбнулась. — Роман? Глупости! Наверное, кто-нибудь случайно встретил его в обществе молоденькой секретарши, кстати, у него сейчас просто очаровательная секретарша, жена нашего старого приятеля, а ты уже вообразила невесть что. Это и есть твой страшный «серьезный разговор»?

Иринино лицо было вполне безмятежным, но Риту не проведешь. Она прекрасно поняла, что задела приятельницу за живое.

— Я говорю не о секретарше и не о референточках, — невозмутимо сказала она. — Дорогая, таким женщинам, как мы, восемнадцати- и даже двадцатилетние дурочки не страшны. Наших мужчин они не уведут. Самые опасные соперницы — женщины от двадцати восьми до тридцати двух. Между прочим, у русского классика Чехова есть рассказик, где он сравнивает женщин с алкогольными напитками. Двадцать восемь по его градации — высший сорт, коньяк с лимоном. А мы с тобой, по Чехову, — уже пиво завода «Вена», пенимся, но не пьяним. Чудак, правда? — Рита пожала плечами, словно поражаясь глупости классика. — Хотя что с него взять, он жил в прошлом веке. А в наше время сорок — как раз самый расцвет.

Ирине казалось, что Рита нарочно пустилась в отвлеченные рассуждения, чтобы поиграть у нее на нервах. Но тревоги никак не выдала: сидела, спокойно прихлебывая коктейль маленькими глотками. Рита выдержала паузу и, так и не дождавшись вопроса, сказала сама:

— Так вот, о женщинах от двадцати восьми до тридцати двух. Боюсь, что соперница у тебя именно такая. Муж твой просто голову от нее потерял, даже поглупел. Странно, что ты еще этого не заметила.

— Если бы было так, как ты говоришь, я бы как раз заметила. Значит, все сильно преувеличено, — отпарировала Ирина.

Рита вскинула тонкие, аккуратно подведенные брови:

— А что, тебя совсем не интересует, кто она?

— Ну и кто же?

— По-моему, переводчица. Уж не знаю, где он ее подцепил, может быть, на каких-нибудь переговорах. Кстати, очень неглупа, очень.

Тут Ирина не выдержала:

— Интересно, а ты-то откуда знаешь? Ты видела ее?

Наконец-то Рита смогла сполна насладиться своим положением владелицы ценной информации:

— Представь, да. Поэтому могу судить о ней вполне объективно. И скажу тебе, дорогая — это не девушка-однодневка. У нее не только ноги красивые, но и голова соображает. Интеллектуальный коэффициент не ниже ста восемнадцати.

— Ты что, с ней говорила?

— Да.

— Как ее зовут?

— Лариса. Фамилии, к сожалению, не знаю. Высокая блондинка, прекрасно смотрится, — тут Рита не удержалась от колкости, — рядом с твоим мужем.

Она замолчала, наблюдая, какой эффект произвели ее слова. Ирина изо всех сил старалась сохранять спокойствие.

— И где же это произошло? — ровным голосом спросила она.

— Что?

— Ну, где вы все пересеклись?

— Очень просто. Вчера мы с Пусиком пошли поужинать в один симпатичный ресторанчик, «Пингвин» — может, знаешь? Он принадлежит Никите Ветрову, у Пусика там золотая карта.

Ирина машинально кивнула. Никита Ветров — бывший рок-музыкант, ныне преуспевающий бизнесмен, кормил в своем ресторане друзей в кредит, по карте. Золотая карта предполагала всевозможные скидки, поэтому расчетливая Ритка посещала «Пингвин» с завидной регулярностью.

— Ну так вот, в «Пингвине» мы их и встретили, — продолжила Рита свою сагу. — Надо сказать, я твоего Андрея заметила не сразу, а вот на нее тут же обратила внимание. Очень эффектная и одета со вкусом. Вроде бы ничего особенного, светло-лиловый костюмчик — пиджак на двух пуговицах и узкие брючки, но хороший стиль сразу видно. Костюмчик-то от Жозефа! И сумка к нему от Кати Спад. А часы хоть и не Картье, но Кристофл — тоже не так плохо…

Ирина болезненно поморщилась. Рита дорвалась до тряпок и теперь не остановится, пока не перечислит все детали туалета этой треклятой блондинки. Так увлеклась, что даже вышла из роли сочувствующей подруги.