Мой лучший любовник

– Конечно, я так говорила. Черт, я ведь совсем недавно оправилась после ужасного брака. – Сюзи округлила глаза, удивляясь его непонятливости. – Но теперь все по–другому. Я встретила Харри, и мы влюбились друг в друга. Он идеально подходит мне.

– Правда–правда, – мечтательно согласилась Мейв. – Он так похож на Джеймса Бонда. Когда вчера позвонил репортер, чтобы поговорить о нем с Джезом, я сказала, что их газета должна организовать клуб поклонников и продавать футболки с изображением Харри. Он уверен, что это отличная идея.

Футболки.

Футболки с изображением Харри–Героя. Сюзи с трудом сдерживала нервную дрожь.

Джез опять ухмылялся; ясно: он считал эту идею смехотворной.

– У Джеза раньше тоже был клуб фанатов, – небрежным тоном сообщила Сюзи Люсиль. – Конечно, это было очень давно, до того, как он окончательно сошел со сцены.

Джез поставил музыку, которая тихо мурлыкала фоном. Заметив, что Люсиль знакома с этой записью – ее губы беззвучно повторяли слова песни, – он спросил:

– Тебе нравится «Кататония»?

Люсиль смотрела испуганно, почти виновато.

– Э… да.

– Милая, у тебя есть вкус. – Джез глядел на нее доброжелательно. – Значит, тебе непросто жить в одной квартире со Сюзи.

Обрадовавшись, что можно сменить тему и не обсуждать свадьбу, клубы фанатов и футболки с изображением Харри, Сюзи произнесла:

– А тебе не приходило в голову, что как раз у меня есть вкус, а вы все безнадежно глухи и ни в чем не смыслите?

– А кто будет петь на твоей свадьбе? – спросил Джез. – «Смерфс»?

Сюзи пожала плечами, дав понять, что ей его даже жаль.

– Дело в том, что, по–твоему, это ох–как–ужасно. А я так не считаю, я думаю, это было бы здорово.

– Но тебе нравится настоящая музыка. – Джез снова обратил свое внимание на Люсиль. – Это уже приятно. Скажи, кто еще тебе нравится.

– О, – воскликнула Селеста, вскочив из–за стола. – Я знаю!

Люсиль стала с удовольствием перечислять:

– Крис Ри, Ван Моррисон, Мери Джей Блайдж…

– Подождите, это где–то здесь, я принесла ее сверху. – Селеста стояла около стереосистемы и перебирала гору кассет. – А, вот она! Такую музыку любит Люсиль…

Люсиль с недоумением наблюдала, как был извлечен диск «Кататонии» и в магнитофон была вставлена другая кассета.

Через несколько мгновений начальные ноты заполнили комнату, и по ее телу побежали мурашки.

Селеста торжествующе увеличила громкость.

– Да, – сказала Сюзи. – Разве это музыка? Похоже на Бьерк, пойманную в мусорный контейнер.

– Выключи, – прохрипела Люсиль, покрываясь потом.

– Бьерк, пойманная в мусорный контейнер, после того как безумный дантист выдрал ей все зубы. – Сюзи начала смеяться. – Отлично, если это настоящая музыка, я рада, что ничего в ней не смыслю. А я буду слушать «Степс».

Узнав мелодию – хотя ее было сложно различить, – Джез нахмурился:

– Ты уже ставила эту кассету когда мы были наверху. Не понимаю. Зачем…

– Это ты, верно? – Селеста повернулась к Люсиль. – Это ты поешь. Я сначала не была уверена, но это точно твой голос. – Она захихикала. – Скажи, а песню тоже ты написала?

Люсиль вскочила из–за стола, пересекла комнату и так стремительно вырвала кассету из магнитофона, что та стала разматываться как вязание.

– Ты не имела права этого делать, – прокричала она Селесте. От переживаний ее шея и плечи покрылись алыми пятнами, ее трясло от ярости. – Как ты смела… как смела! Ты украла кассету…

С опозданием сложив два и два, Сюзи заявила:

– Если ты не дашь ей пощечины, это сделаю я.

– Не может быть, – сказал Джез. – Это ведь была не ты?

Мейв дипломатично заметила:

– Знаете, мне понравилось. Думаю, у тебя сильный голос, милая. Очень… оригинальный.

Селеста, казалось, была в недоумении. Она подняла руки, показывая, что сдается.

– Я не хотела тебя расстраивать, правда. Это была шутка.

Люсиль очень хотелось ударить Селесту, но она была гостьей в доме Джеза. Хорошие манеры – как ни противно – взяли верх, и ей пришлось прижать кулаки к бедрам. Только легкое позвякивание бусин в волосах выдавало ее дрожь.

Люсиль тихо произнесла:

– Это не смешно, ясно? Если ты когда–нибудь снова дотронешься до моих вещей, я тебя убью.

– Ладно–ладно, девочки. – Мейв подняла порционную ложку. – Кому еще кок–о–вэн10?

– Вообще–то, – с жаром заявила Сюзи. – Мейв очень правильно сказала: у Люсиль сильный голос. Это правда, – добавила она, потому что Джез бросал на нее многозначительные взгляды. Он понял, что от него ждут благородного поступка: стиснуть зубы и солгать, заявив Люсиль, что ее запись – работа будущей гениальной певицы.

Люсиль снова села.

– Слушайте, – сказала она твердо, – мы можем просто забыть об этом?

– Нет, не можем, – еще тверже возразила Сюзи. Она повернулась к Джезу: – Я не знаю, что там на пленке, но Люсиль фантастическая певица.

– Уверен, что так и есть. – Джезу очень хотелось, чтобы Сюзи перестала его мучить.

– Я серьезно. Она гораздо лучше этой девицы из «Кататонии». – Впрочем, про себя признала Сюзи, странная кассета была записана в неудачный день.

– Да–да, – пробормотал Джез.