Мой (не) любимый

Тихо усмехаюсь: что бы без меня делал Антон? Мне приятно, что я считаюсь ценным кадром. Все же немало усилий на это было потрачено. Хотя в последнее время основная работа не приносит мне того удовлетворения, которое было с самого начала. Сейчас меня больше привлекает фотография, и довольно часто в голове проскальзывает мысль о кардинальной смене сферы деятельности.

Выключаю компьютер и, схватив документы, выхожу из кабинета. На автомате закрываю его на ключ, прощаюсь с помощницей до завтра и быстрым шагом направляюсь к Суханову. Издалека замечаю приоткрытую дверь – скорее всего, начальника на месте уже нет. Вот черт!

Разворачиваюсь и теперь уже бегу к лифту – конференц-зал расположен на три этажа выше. Волнение, связанное с возможным опозданием, растет в геометрической прогрессии. Я ненавижу подводить людей. Но теперь цепочка мелких неприятностей запущена: я кидаюсь к лифту, а кабина уже успевает начать двигаться вверх. Бегу по лестнице и, запыхавшись, врываюсь в конференц-зал, в котором находятся всего два человека – Суханов и Градов.

– Доброе утро, – нервно сглатываю при виде собранного и сосредоточенного на разговоре Матвея. – Нужные отчеты.

Протягиваю документы начальнику трясущимися пальцами, что не укрывается от Градова, который не сводит с меня глаз. Его непроницаемый взгляд скользит по моей фигуре и задерживается на бедрах. После родов они округлились, но это замечаю только я. Даже моя подруга Аля говорит, что не видит изменений.

– Ладно, Антоха, мне пора, – Матвей похлопывает друга по плечу. – Успехов тебе на собрании.

– Спасибо, созвонимся вечером, – кивает тот и переключает внимание на меня: – Марго, спасибо.

– Пожалуйста. Я пойду. Хорошего дня.

Матвей догоняет меня, и мы вместе входим в кабину лифта, которая тут же начинает движение вниз.

– Тебя подвезти? – интересуется мужчина, когда мы выходим из лифта.

– Нет, я с Алей, – машинально бросаю я.

Внутри меня все холодеет – автомобиль Али припаркован прямо напротив входа в здание, и вероятность того, что Матвей увидит Мирона, огромная. Я замедляю шаг, но Градов галантно открывает мне входную дверь. Он провожает меня к машине, и я жалею, что на ее стеклах отсутствует тонировка. Мужчина подходит ближе и останавливается как вкопанный, переводя взгляд с подруги на Мирона и обратно.

– Доброе утро!

Радует, что мой испуг Але не передается. Она вопросительно смотрит на Градова, чуть заметно выгнув бровь.

– Доброе, Матвей! Какими судьбами? – невозмутимо спрашивает подруга, опустив стекло.

– Нужно было уладить кое-какие дела у Антона, – спокойно отвечает Матвей.

– В такую рань? – она бросает быстрый взгляд на наручные часы, а затем возвращает внимание к мужчине.

– Конечно, – усмехается он. – Все важные дела нужно решать с утра пораньше.

– Это точно, – отзывается Альбина. – И у нас уйма дел. А самое главное из них – отвезти Мирона в детский сад. Мы уже итак опаздываем Марго, садись.

– Не знал, что у тебя есть сын, – в голосе Матвея слышится некая растерянность, что совершенно противоречит характеру этого человека.

На несколько секунд я задерживаю дыхание, пока не становится понятно, к кому обращается Градов. Почва уходит из-под ног, колени начинают дрожать, но не от холода, а от волнения. Мы с Альбиной переглядываемся, и подруга говорит одну фразу, которая спасает ситуацию:

– А ты вообще мало обо мне знаешь.

– Привет! – Матвей обращается к сыну, который все это время внимательно изучает мужчину.

Градов кивает Мирону в знак приветствия, и сын отвечает тем же. Он не сводит с Матвея глаз, что удивляет не только меня, но и Алю. Обычно сын не проявляет интереса к посторонним людям, если это не дети. Складывается впечатление, будто Мир чувствует что-то родственное.

– А сколько ему? – на губах Матвея выступает мягкая улыбка.

– Два, – быстро отвечает Альбина, не вдаваясь в подробности. Совсем скоро Мирону исполнится три года, но Градову совсем не обязательно знать об этом.

– Понятно, – отвечает Матвей, поворачиваясь в мою сторону.

Мужчина дергает за ручку автомобиля, и я проскальзываю в салон, чувствуя себя внутри словно на островке спасения. Но Матвей не спешит закрывать дверь машины, он медлит, скользя по моему лицу серьезным взглядом. Градов будто ждет чего-то. Навязчивое ощущение, что он может догадаться, не отпускает, и Матвей замечает мое нервное настроение.

– Все в порядке, Марго? Ты сегодня бледная, – он говорит так, чтобы слышно было только мне.

– Все хорошо, – выдавливаю из себя нечто похоже на улыбку.

– Я так не думаю, – он проникновенно смотрит мне в глаза, как будто пытается уловить мои реальные чувства. Раньше ему безо всякого труда удавалось это.

– Ты снова видишь то, чего нет, – иронично усмехаюсь, хотя это дается мне непросто, учитывая тревогу, которая с каждой последующей секундой только усиливается.

– Я никогда не ошибаюсь, Марго. Кому, как не тебе, знать об этом, – хитро улыбается Матвей, заставляя мое дыхание в очередной раз сбиться с привычного ритма.

Его улыбка – самое серьезное оружие против моего сердца. Так было раньше, и кажется, ничего не изменилось теперь.