Мой небесный друг

Другую чакру кармы ты получишь, непростую,

Которая тебе даст полное освобожденье.

С ней сможешь изменять судьбу свою, как и иную,

Сумеешь выйти сам из колеса перерожденья.

И чакра третья времени – прыжок как в бесконечность,

С ней будет продлеваться жизнь, излечиваться рана,

Она позволит обрести бессмертие и вечность –

Оружие, каким владели Рама и Лакшмана.

Став богом в небесах, ты на земле можешь остаться,

Творить и пользу приносить другим, всех исправляя,

Ты будешь изменять весь мир и сам преображаться.

Людей всех делать добрыми, жизнь на земле спасая.

Ты сможем знанья им давать, что им необходимы,

Чтоб родилось в их душах к улучшению стремленье,

Тогда и силы станут доброты непобедимы,

Так ты улучшишь мир свой, всех людей и окруженье».

Так, после его речи я в безумца превратился,

Освободился от суетных и пустых познаний,

Избавился от тщетных на величье притязаний,

И в мысли об усовершенствовании погрузился.

Я чаще стал смотреть на небо, подниматься в горы,

Стремясь в окрестности достичь вершин всех пиков, здешних,

Стать мудрецом, свободным от всех обязательств внешних,

И больше не вступать с философами в разговоры.

Я понял многое во время этих восхождений,

Но главное – что квинтэссенция всего познанья

Сокрыта в тайнах духа лишь спонтанного блужданья,

Как свет во тьме, как сути Истины всей проявленье.

Когда суть Истины есть мироздания дыханье,

То эта Истина всегда нам сердце очищает,

Снимает пелену с глаз и виденье освежает,

Рождая в душе чувство всей Вселенной обладанья.

Я, может, через это чувство в бога превратился,

Так как способен во Вселенной сам вещить все вещи,

Возможно, это – только сон, но через сон сей, вещий

Сейчас в душе от страха смерти я освободился.

Встреча с монахом по прозвищу Горькая Тыква

Я как-то познакомился с художником даосским,

Носившим Тыква Горькая – Ку Гуа – одно названье,

Другое было Дао-цзи, скребком владел он, плоским,

Стирал то, что прав не имело на существованье.

Имел имён он тридцать восемь всех, замысловатых,

В зависимости от своих картин, менял их часто,

Он не любил художников ни бедных, ни богатых,

И тех, безрадостных, кто чувствовал себя несчастно.

Я познакомился во сне с ним, он ко мне явился,

Спросил меня, какое у меня воображенье,

Сказал, что он – Слепец Высокочтимый, поклонился,

И предложил совместно с ним создать одно творенье.

Затем сказал, что Ученик он Чистоты Великой,

А также Старец из Цзинсяна, вдохновенный,

И обладает в сердце Пустотой он Многоликой,

Ещё он Отрок Облаков Гор Снежных, Совершенный.

Устав уже от всех его имён перечисленья,

Спросил его я: «А чему могу я поучиться»?

– «Могу вам преподать искусство всех вещей вещенья,

Когда у вас из ничего вещь может получиться».

Спросил его я: «Как освоить мне это искусство»?

Сказал он: «Просто, нужно взять то, что в вас находилось,

Необходимо вам на том сосредоточить чувство,

И постараться воссоздать то, что в уме родилось.

Обычно все так делают в своем воображенье,

Но если там вы не берёте, то вы создаёте

Из пустоты при помощи энергии творенья,

Вы как бы вещь осуществляете, её берёте.

Ведь создаётся всё при помощи небесной силы,

Когда из ничего Ваятелем творится что-то,

Чтобы понять загадочность золотоносной жилы,

Нам нужно научиться её видеть у кого-то.

Рождается ведь это от глубинного сознанья,

Кто, не взаимодействуя со всей этой средою,

Её как бы пронизывает светом и собою

И может повлиять на внутреннее содержанье.

Горька тыква Ку-гуа, когда кладут её с другими

Продуктами, но те от неё горечь не имеют,

Достоинствами обладает тыква та такими,

Какими Совершенномудрые только владеют.

Монах сказал, как суть узнать глубинного сознанья,

Как можно совершать глубинное проникновенье

Во внутрь мира, невидимого, обретая знанья.

В даоса добиваться своего перерожденья:

Каллиграфия творящего воображенья

«Нам нужно, для того, чтобы искусствам всем учиться,

В начале самом, развивать своё воображенье,

Чтоб так воображаемый предмет мог получиться,

И из предметов складывать в уме всех положенья.

Картина всего мира состоит из всех деталей,

Единая Черта ведёт во всём разграниченье,

Где все в уме предметы на места свои бы встали,

Тогда только наступит правил общих выполненье.

А выполненье правил лежит в полном пониманье,

Заключено какое в правилами овладенье,

И лишь на этом нужно концентрировать вниманье,

Которое ведёт к вещенью в воображенье.

Что создаёт метаморфозы в глубине сознанья,

Где совершают в таинстве рожденье блаженства,

Которые становятся орудием познанья,

Приводят человека постепенно к совершенству.

Приход почтенья восприимчивости и познанья,

Рождает сам процесс неизъяснимого творенья.

Когда ум обостряет восприятие сознанья

Для творчества души и беспрерывного вещенья.

Когда кисть с тушью входят в царство одухотворенья,

И хаос вдруг рождает некую определённость,

В которое все черты определяются творенья,

И внутренность их оживляет одухотворённость.

И формы создаются от движения запястья

Своим движением оттачивая утончённость,

И отделяя свет от тьмы и ясность от ненастья,