Мой нежный хищник

Широко раскрытыми глазами теперь она ловила каждую черточку его лица, каждую капельку пота, блестевшую на смуглом плече, каждый напряженный мускул больших рук, что сейчас сжимали ее лодыжки у своей крепкой груди… суровое, сосредоточенное лицо – пугающее… даже немного чужое… И не в силах больше выдерживать промедление, Катя приподнялась, опираясь на руки, чтобы самой заставить его плоть погрузиться в ее сочное лоно.

– Боже, Веймар! Как это хорошо…

Довольный ее покорностью, он ласково проворчал в ответ:

– Боги все видят, не сомневайся, – они подсматривают за нами целую вечность, а чем еще заняться от скуки? И как только не надоест!

И Катя рассмеялась, не сдерживая счастливых слез. Веймар был с ней прежний, любимый, желанный… Ей вдруг захотелось, чтобы он немедленно лег на нее сверху, прижал к постели своим весом, – так, чтобы она ощутила его каждой клеточкой тела, и пусть будет тяжело и даже нечем дышать, она потерпит ради того, чтобы почувствовать его силу… его власть… его право обладать ею. Иногда это бывает нужно даже самой дерзкой и самодостаточной женщине.

– Иди ко мне… Иди, ты мне нужен… прошу…

Кате вдруг показалось, что она сойдет с ума, если он вдруг откажется. Ее соски ныли от жажды прикосновений, грудь и живот желали новой ласки его жестких рук, губы хотели поцелуев. Как же он этого не понимает, почему медлит… Невыносимо ощущать одиночество, когда сама она сейчас находилась близко от чего-то настолько приятного, что не хватало слов для описаний… Но жестокий Тиран наблюдал… он нарочито медлил, чтобы помучить… вызвать еще большую страсть.

– Умоляю… ложись со мной.

Но Веймар только покачал головой с хитроватой усмешкой, а потом сильнее сжал пальцами ее бедра, глубже насаживая на себя.

– Я же сказал, сейчас будет так, как хочется мне! Твои желания позже.

– Не останавливайся… я больше не могу… еще, Веймар… еще… не оставляй…

Катя всхлипнула, протянув к нему руки, – ей показалось, что он собирается вовсе покинуть ее тело, отодвинуться и уйти. И тогда он вдруг запрокинул голову и глухо взвыл, ускоряя ритм, а потом резко наклонился к ее щиколотке у своего плеча и прикусил кожу.

Она вздрогнула от короткой боли и без сил опустилась на кровать, чувствуя, как Веймар быстро-быстро зализывает отметины от своих зубов на ее ноге. Он все же опустился на нее сверху, немного опираясь на ладони, и Катя с восторгом обхватила его разведенными бедрами и руками.

«Больше не отпущу… мой, теперь уже весь мой».

Она задыхалась. Она получила все, что желала сейчас, достигла вершины блаженства. Самое главное – сейчас он был рядом, щека к щеке, грудь о грудь, живот о живот – и даже самые их сокровенные местечки – не бывает ближе… ее мужчина… ее нежный хищник… ее прирученный Волк… покорный лишь ей… удовлетворенный и восхищенный ее собственной преданностью. Пусть считает себя хозяином и господином, да разве ж разве с нее убудет. Вот уже виновато заглядывает в ее затуманившиеся глаза.

– Я тебя напугал? Я причинил тебе боль? Такого больше не повторится, обещаю! Ты меня просила, а я сделал по-своему, и ты хмуришься? Это все волчьи проделки – иногда я не могу с ним спорить. Хочешь, я его накажу?

– Разве что воздержанием? – медлительно предложила она, надув губы.

– От еды и питья, пожалуй. Только не отказывай мне в любви… я буду другим… как ты скажешь… как пожелаешь.

Веймару было немножечко совестно перед ней, совсем чуть-чуть, но в душе он, конечно, торжествовал. А потом увидел в ее глазах слезы, но она сказала, что это просто так… Глаза Кати, и впрямь, были мокрыми – как роса на цветах, от ощущения полноты жизни, от избытка счастья, хотя бывает ли счастья в избытке…

Веймар осторожно поцеловал ее румяную щеку, слизывая соленые капельки, а потом, откинув волосы, подул в розовую раковину уха.

– Ты на меня не сердишься? Не прогонишь в комнату, что находится в конце коридора?

– Ты почти заставил меня страдать, Волк! – упрекнула она.

– Из – за того, что сразу не лег сверху? Это же ерунда… да сколько захочешь, хоть прямо сейчас!

– Сейчас я уже не хочу… Перестань! Немедленно слезь с меня, чудовище, ты же меня раздавишь. Отпусти немедленно! Э-эй, осторожно, Веймар! Вдруг у меня уже сегодня могут быть дети и…

Катя со смеху покатилась на кровать, наблюдая, как вытянулось лицо Веймара, когда он с невероятной скоростью отшатнулся.

– Эх, ты! Сам еще щеночек, раз не знаешь, что скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. А туда же – кусаться по взрослому.

– Катрин, я не потерплю насмешек над важными вещами. Дети – это очень серьезно.

– Тогда вам во всем надлежит слушаться меня, барон да Лостан и по совместительству Серый Волк… уж не знаю, как сказать точнее.

– Что ж, иногда я буду послушен. А сейчас можешь меня укусить в отместку. У тебя такие маленькие зубки, что я даже ничего не почувствую.

– Ты в этом уверен?

Катя запрыгнула на Веймара сверху и чуть прикусила кожу на плече, одновременно пытаясь заглянуть в глаза.

– Я же говорил… даже ничуть не больно, может, это снова был поцелуй?

– Вот, только попробуй еще на меня зарычать – укушу по-настоящему!