Мой номер — первый

От этой улыбки стало слегка не по себе. Я не понимал, как бы я мог (если бы «проникся» таким же улыбчивым отношением ко всему происходящему на поле) заставить себя перестать ловить мячи так, как я это умею наилучшим образом, как учили меня и как с большим желанием, преодолевая трудности и себя, учился этому сам.

Работы было по горло. Но когда я ловил мяч и смотрел, кому его направить в поле, в средней линии «открывался» только Ван Ханегем. Позднее за мячом стал оттягиваться назад и Круифф — голландцы играли внимательно и добросовестно. Наконец мяч все же побывал у меня в сетке. Гол на 34-й минуте забил Кубиллас, который в течение всей игры демонстрировал большое старание, шел за любым мячом. Проскользнув между центральными защитниками, он принял мяч на голову. Выпрыгивал один (ему никто не мешал) и весьма хладнокровно послал мяч мимо меня, хотя я сделал все, что мог.

Марич во втором тайме также пропустил один мяч, хотя наша команда действовала лучше (в этом, в первую очередь, заслуга средней линии). Превосходно сыграли оба испанца. Несколько красивых атак провели и венгерские футболисты. Но ни Амансио, ни Бене не удалось взять верх над отлично стоявшим Мангу. В 1966 году, когда я видел его в воротах впервые, мне игра бразильца показалась не особенно надежной. Сложилось впечатление, что он пытается главным образом запугать соперника. Теперь ему в этом не было никакой необходимости: играл на сей раз классом выше, демонстрируя высокое мастерство. И не только на линии (следуя бразильской традиции), но и на выходах и в воздухе. Может быть, бразильские голкиперы потихоньку-полегоньку, не теряя время после осечки-66 и готовясь к реваншу-70 на своем континенте, переняли манеру у английских коллег?

Мы потерпели поражение — 0:2. Команда Южной Америки ликовала, но из наших никто особенно не огорчался. Мы пожали друг другу руки, однако публика не расходилась. Из объявления по стадиону я догадался, что на очереди — одиннадцатиметровые, Эррера показал мне жестом, чтобы я приготовился к отражению пенальти. В принципе о возможности такого поворота судьбы нам говорили еще перед матчем. Но я решил, что к «высшей мере» прибегнут лишь в том случае, если встреча закончится вничью. Или способный к языкам Флориан Альберт все же ошибся в переводе?

Игра «в пенальти» напоминала, скорее, аттракцион, в данном случае понятный и оправданный: выручка от матча шла в фонд швейцарского поселка SOS. А чтобы собрать денег побольше, дали возможность каждому, кто заплатит тысячу франков, после матча пробить пенальти одному из четырех вратарей. Деньги внесли 36 человек. Новоявленных «пенальтистов» разделили на четыре группы. Как и каждому из коллег, мне предстояло отражать девять одиннадцатиметровых.

Некоторые из тех, кто жаждал испытать нас на вратарскую прочность, сняли костюмы, оставшись в трусах и кедах; другие выполняли процедуру при пиджаках, что было вполне понятно с учетом проступавших под ними животиков.

А радио стадиона торжественно объявляло:

— У мяча — господин...— генеральный управляющий банка.

Сначала я не знал, как реагировать на удары «генеральных господ». Первыми «забивать» вышли, очевидно, лучшие «бомбардиры», которые помнили с мальчишеских лет, как бить по мячу. Оценивая их подходы, я ловил мяч. Особых хлопот это не доставило: их удары — отнюдь не удары Пеле или Круиффа... Заметил затем, что публика следит за происходящим с огромным интересом, подбадривает бьющих и наверняка бурно приветствовала бы каждый мяч, окажись он после их ударов в сетке. В конце концов, прекрасно было уже то, что каждый из этих господ раскошелился на тысячу франков во имя благотворительных целей и к тому же вышел на футбольный газон, с которым давно (и если б не этот случай — возможно, навсегда) распрощался. Мгновенно взвесив все обстоятельства, я решил повысить заинтересованность бьющих: пропустить по крайней мере один мяч. Ничего, однако, не получалось: оппоненты настолько сильно волновались, что... не попадали в ворота. Моя последняя «надежда» — пухленький господин в лакированных ботинках — «ударил» так, что мяч даже не докатился до ворот. Остальным вратарям повезло явно больше. Марич потом похвалился:

— Мне все-таки удалось... пропустить одну штуку!

В хорошем настроении покидали мы Базель, возвращаясь на родину.

Йоханн Круифф