Мой одинокий волк (СИ)

Я разлепила тяжелые веки. Сквозь ветви нависшего надо мной дерева пробивались солнечные лучи, проглядывал голубой лоскут неба. Брендон в шкуре зверя тихонько лежал, тесно прижавшись к моему телу, согревая своим теплом. Наверное, это хороший конец. У меня не осталось сил ждать другого.

Глава 24

Мне в рот вливают горький настой. Я кашляю, силясь проглотить. Влага приятно холодит горло, и я без сопротивления глотаю еще ложку, влитую в мой рот. Приоткрываю глаза. Вокруг словно пелена. Долго моргаю, пытаясь сфокусировать взгляд. Узнаю знакомую обстановку своей спальни. Перед глазами предстает озабоченное лицо Сантины.

— Очнулась! — Слышу радостное восклицание, — я всем говорила, что целебная настойка по рецепту моего отца кого хочешь поставит на ноги. Давай еще ложечку выпьем.

К моим губам подносится очередная ложка настойки, которую я безропотно глотаю.

— Ты моя хорошая, — чувствую прикосновение рук Сантины к своей голове. Она ощупывает мой лоб и проводит ладонью по волосам, — скоро ты поправишься. А сейчас поспи. Проснешься, легче станет, вот увидишь.

Я послушно закрываю глаза. В голове проносятся мысли, не давая сразу провалиться в забытье. «Я дома. Я жива. Как я здесь оказалась?»

Когда просыпаюсь в следующий раз, меня окружает полумрак. За окном ночь и только тусклый свет от горящей на столе лампы позволяет мне не остаться в темноте. Я лежу, прислушиваясь к своему дыханию. Пробую поднять руку, коснуться своего лица и с облегчением вздыхаю, когда мне удается это сделать.

«Неужели я дома? Как?» — Я беспокойно заворочалась. Воспоминания нахлынули на меня, обостряя эмоции и чувства.

«Что с Брендоном? Я должна знать. Немедленно!» — Сжала руки в кулаки, стиснула зубы. Надо встать, разбудить Сантину. Я должна все знать! Я не выдержу до утра, неизвестность гложет меня не давая провалиться в спасительный сон.

Приподнимаюсь в постели. Пытаюсь встать на ноги, чувствуя, как от слабости кружится голова. Я должна!

Встаю, делаю шаг, чувствую, как темнеет в глазах и силы стремительно покидают мое тело. Падаю. Сжимаюсь, ожидая боли. Чувствую, как меня подхватывают сильные руки, не дают упасть. Миг, и я прижимаюсь головой к крепкому плечу. Поднимаю глаза, вглядываясь в родное лицо.

— Ты мне не снишься? — Произношу одними губами, не решаюсь отвести взгляд. Боюсь, что наваждение рассеется.

— Я с тобой, родная, никуда больше не денусь. — Брендон счастливо улыбается мальчишеской улыбкой. Меня подхватывают, осторожно укладывая в постель.

— Ты не уйдешь? — Я цепляюсь в руку Брендона, не хочу отпускать.

— Я с тобой, видишь, ложусь рядом. Всегда с тобой был, спал рядом, в кресле.

— Почему? — Удивляюсь.

— Боялся потревожить, ты была такая слабая. Сантина разрешила тебя только за руку держать.

— Мне лучше. Правда. Никуда не уходи.

Прижимаюсь к плечу, цепляюсь руками, уткнув нос в подмышку. Такой родной запах, уютное тепло объятий, не отпущу.

Мгновенно засыпаю.

Утром Сантина снова заставляет выпить настой. Приподнимаюсь, присаживаясь поудобней в подушках. Оглядываю комнату, которая мне кажется невероятно огромной и пустой. Как-будто чего-то не хватает. Неужели приснилось? Чувствую, как начинаю задыхаться, меня охватывает паника.

— Брендон! — Кричу, что есть сил.

— Ты что? — Сантина испуганно хлопочет, обтирает мне лицо мокрым полотенцем.

— Где Брендон? — Впиваюсь в нее взглядом.

— Здесь, здесь он. Сейчас придет, — Сантина улыбается, заметно успокаиваясь. Я откидываюсь на подушки, вмиг обессилив. Позволяю залить в себя несколько ложек настойки. Сантина уходит, пообещав чуть позже принести бульон. Я послушно обещаю все съесть, до последней ложки. Мне нужны силы. Я хочу быстрее встать на ноги.

Возвращается Брендон. В его ладонях несколько спелых ягод первой клубники.

— Это тебе Франко прислал. Желает скорейшего выздоровления. Все волнуются за тебя.

Ягоды восхитительно тают на моем языке. Брендон легким касанием губ стирает капельку сока в уголке моего рта. Я жмурюсь от удовольствия. Даже не знаю, что мне нравится больше.

Вечер. Чувствую себя отдохнувшей и полной сил. Прошу Брендона рассказать мне все. У меня столько накопилось вопросов.

Брендон кратко рассказывает о войне, нападении на мага. По его скупым воспоминаниям понимаю, насколько нелегко ему пришлось. Тяжелое ранение, запретная магия, опутавшая его сущность, не давая вырваться человеку. Колдун, прежде чем погибнуть в схватке, все свои чары обрушил на волка. Только мой запах, исходивший из пряди волос не давал окончательно сойти с ума. Только шнурок со временем оборвался, волосы развеяло по ветру.

— Забыл, что я человек. Был слишком слаб, вообще не понимаю, как выжил. Зверь проявил себя, затаился в лесах, зализывая раны, выискивая целебные травы, не давал мне обратно обернуться. Иначе я бы просто не выжил. Я словно заснул внутри него, так бы и спал, если бы ты не разбудила.

Брендон хмурит брови, погружаясь в воспоминания. Я ерошу его волосы, разглаживаю пальцем морщинку между бровей. Он ловит губами мое запястье, проводит языком по тыльной стороне руки.