Мой отец — Лаврентий Берия

Все эти события, по утверждению автора воспоминаний, происходили «между 14-м и 20 января 1952 года». На следующий день заключенный Парханов, по его словам, наблюдал, как к калитке женского отделения Казанской больницы подошли четверо одетых в черные костюмы мужчин, построенных ромбом, во главе с приходившим накануне к нему в палату стариком.

«Сзади стоял в белом халате капитан НКВД. Ровно в 10 часов со ступенек сошла Анастасия, почтительно поддерживаемая под локти двумя фрейлинами. Она была в траурном наряде с густой вуалью и длинным шлейфом, который несли за ней две молоденькие девочки, а третья шла сзади, замыкая процессию. Они остановились в пяти метрах от калитки в мужскую половину. Капитан открыл калитку, и мужчины, не доходя до Анастасии метра два, стали на одно колено. Она со свитой приблизилась к ним, они поздравили ее с праздником, передали подарки».

Опять же по словам бывшего заключенного:

«Все, что они говорили, записывают на магнитофон капитан НКВД. Анастасия подала мужчине руку, он поцеловал ее, а затем она обняла его, троекратно поцеловала в щеки. Затем дамы и мужчины галантно поклонились друг другу и разошлись».

За всей церемонией, утверждает автор воспоминаний, наблюдали многие пациенты, как он называет заключенных Казанской больницы. Обратили внимание? Вся церемония проходила на глазах администрации и, надо полагать, с ее разрешения. К тому же записывалась на магнитофон. Для чего? Для чьих ушей предназначалась такая запись? Впрочем, этот вопрос в данном случае не единственный и, разумеется, далеко не самый главный.

Как спустя десятилетия после гибели имераторской семьи Анастасия могла оказаться в Казанской «психушке»?

Основываясь на утверждении Евгения Парханова, пресса предложила читателю такую версию. Якобы еще до ареста царской семьи Великая Княгиня Анастасия уехала погостить в имение крестного отца. Когда князь узнал об аресте Николая II и его близких, он попытался перейти с Анастасией финскую границу, но был задержан. Беглецов вернули на место и о случившемся якобы доложили Ленину. Евгений Парханов слышал от одного из заключенных, бывшего военного летчика, и других старожилов Казанской психбольницы, что Ленин и распорядился Анастасию «ни в коем случае не расстреливать и поместить в специальный детский дом закрытого типа». Князя препроводили в тюрьму. Второе более правдоподобно. Что же касается «специальных детских домов закрытого типа», позволю себе усомниться в существовании таковых в России в 1918 году.

Но как бы там ни было, легенда гуляет по свету. Ильич, как в «старые добрые времена», сама гуманность: «Ни в коем случае не расстреливать!» Его преемники свято выполняют завет великого вождя и позволяют дочери расстрелянного царя доживать свой век пусть в строгой изоляции и глубокой тайне от общественности, но жить! Причем с фрейлинами, лакеями и т. д.

Вот только с государственной тайной все это, согласитесь, вяжется плохо. Какая уж тайна при стольких-то свидетелях, которые не сегодня-завтра выйдут из стен «психушки»…

Увы, все это действительно легенда. И не больше того. Никаких следов многолетнего пребывания Великой Княгини в Казани не обнаружено.

Любой историк и просто человек, интересующийся хотя бы немного российской историей, всегда готов рассказать еще пару-тройку легенд о чудесном спасении Анастасии Николаевны. Как и в случае с «казанской историей», ни одна из них не получила документального подтверждения. Но ведь дыма без огня не бывает. Хочешь не хочешь, а вновь закрадывается все та же мысль: почему речь во всех случаях идет именно о Великой Княгине Анастасии?