Мой пленник, моя жизнь

Я думал, унижениям не будет конца. Кошмарный сон, от которого нельзя проснуться и спасения нет. После вчерашней казни не прошло и суток, а казалось, что целая вечность. Напоминал себе, что нужно сохранять лицо, а потом снова осознавал: не для чего. Нет смысла, нет толка. Ничего нет. Только ужас и стыд, которые наполняли до края. И боль. Она будто сделалась извечной спутницей. Болело плечо, на котором горело клеймо. Болела шея после вчерашней веревки. Раскалывалась голова, будто кто-то проворачивал в висках шурупы. Казалось, сяду и умру, но глупое тело продолжало жить. И даже не собиралось переставать дышать. Лер Эйш, будь он проклят, приказал привязать меня к экипажу. Я здраво оценивал свои силы и понимал, что долго не продержусь. Не в том состоянии, в котором находился. Ничего, может быть, хотя бы на этом все закончится. Рядом с Эйшем появилась его супруга, сейчас такая же ненавистная, как и он сам. Хозяйка… Закусил губу, чтобы не рассмеяться. Кажется, я постепенно лишался рассудка. Лери Эйш попрощалась с супругом и заняла место в экипаже. А затем раздались свист кнута и скрип колес. Пытка началась.

Поначалу я держался. Экипаж ехал не слишком быстро, и можно было успешно перебирать ногами. Затем колеса завертелись быстрее, пришлось бежать. Тело отказывалось шевелиться, но я не собирался просить о пощаде. Пощады не будет. Это осознавал предельно ясно. Не стоит ждать милости от врагов. И просить о ней не стоит. Нет, надо! Надо выдержать, чтобы никто не смог сказать, будто я умер, как трус и слабак. Поэтому заставлял ноги бежать, стараясь отрешиться от боли. Но перед глазами потемнело, и я кубарем покатился по земле. Экипаж остановился не сразу – протянул меня еще на десяток шагов и только затем замер.

– Эй, ты! – Ко мне подлетел кто-то из охранников и ударил сапогом по ребрам. – Поднимайся!

Можно подумать, его вопли что-то изменят. Но лежать на земле, как какой-нибудь овощ? Нет уж. Вцепился в экипаж, заставил тело принять вертикальное положение. Да, легче не стало. Наоборот, подкатила тошнота, но так как ничего не ел в последние дни, то и еще одного позора удалось избежать. В ушах стоял шум. Чего они от меня хотят? А из экипажа уже вылетела Эмми. На миг замерла, оценивая ситуацию, и поспешила к нам. Я расправил плечи. Пусть не думает, что меня удалось сломить, хоть это было и не так далеко от истины. А супруга лера Эйша уже спрашивала, почему возникла задержка. Я не вслушивался в ее болтовню. Только когда приказала, чтобы мне позволили ехать на запятках экипажа, встрепенулся и не поверил. Охрана пыталась пререкаться, только лери Эйш упорствовала до последнего. Я же прислонился лбом к металлическому украшению, стараясь остудить голову и утихомирить головную боль. Удалось с трудом. А когда Эмми все-таки добилась своего, забрался на запятки и вцепился в поручни. Так хотя бы есть шанс не рухнуть в позорный обморок. Экипаж снова тронулся, пытка продолжилась, пусть и в более мягкой форме – каждая кочка и ухабина взрывались в висках. Когда экипаж остановился снова, чтобы лери Эйш могла пообедать на живописной полянке, я уже едва держался и на запятках.

Пока охранники занимались обеспечением комфорта своей подопечной, я сел на землю и закрыл глаза. Хоть несколько минут отдыха! Вот и все, что мне сейчас нужно. Запахло едой, да так сильно, что желудок сжался и будто прилип к ребрам. Опустил голову на руки, лишь бы не слышать запаха.

– Эй, ты. – Очередной пинок уже воспринимался как нечто само собой разумеющееся. – Лери приказала тебя накормить.

Поднял голову, уставился на собеседника. Издевается? Но тот глядел угрюмо без тени насмешки.

– Тебе особое приглашение нужно? Шагай за мной.

Шагай? Сильно сказано. Я поднялся и потащился за солдатом, проклиная организм за то, что не может продержаться без еды. С другой стороны, умирать лучше сытым, чем голодным. Сама лери обедала отдельно под присмотром оставшихся солдат и компаньонки, а меня подвели к большому котлу, в котором что-то бурлило и ошеломляюще пахло.

– Только тарелок для рабов не предусмотрено, – жестко усмехнулся солдат. – Подставляй ладони.

Я снова посмотрел на него. Абсолютно серьезен. Забавно… Учитывая, что из котла все еще валит пар. Но гордость спряталась куда-то, уступив желанию жить, и я протянул сложенные горстью ладони. Солдат запустил черпак в котел и плеснул в руки горячую кашу. Едва не разжал пальцы, но тогда с едой можно попрощаться, поэтому глотал быстро-быстро, пока мог еще держать. Брызги полетели во все стороны, а солдат рассмеялся и толкнул меня обратно к экипажу, снова закрепляя цепочку. Ладони покраснели, только бы не вздулись волдыри. И вытирать пришлось о штаны. Привыкайте, полковник, отныне таков ваш удел. Снова мелькнула отчаянная мысль о попытке бегства. Тогда меня пристрелят – и все, конец. Но не будет ли это проявлением трусости?

А лери Эйш уже собиралась продолжить путь. На меня и не взглянула: сразу прошла в экипаж, а я едва успел забраться на свое место и понял, что держаться за поручень стало намного сложнее. Ладони пекло. Надо быть умнее…