Мои правила. Слушай, учись, смейся и будь лидером

Каждый раз, когда я сталкиваюсь с таким сэром Хэмфри в реальной жизни, мне хочется схватить его за шиворот, хорошенько встряхнуть и заорать: «Жизнь слишком коротка! Переходи к делу, понял?» Если передо мной уважаемый дипломат или важная шишка, такой прямолинейный подход не всегда является лучшим, и единственное, что мне тогда остается, – самому говорить коротко и по делу. Иначе говоря, чтобы не подцепить дурную привычку к многословию, я придерживаюсь старой доброй максимы «Думай о том, что говоришь, и говори то, о чем думаешь» и предпочитаю говорить как можно короче и хорошо подобрав слова. В мире бизнеса полно сэров Хэмфри, которые почему-то считают, что в любой дискуссии должны демонстрировать свой авторитет, постоянно вставляя комментарии по поводу и без повода. На самом деле лучший способ выглядеть умным, если тебе нечего сказать по теме, – заткнуться и сидеть молча.

Подготовка книги к печати – это искусство сжимать мысль до нескольких слов, требующее не только навыков, но и такого зачастую дефицитного ресурса, как время. Французский математик Блез Паскаль емко выразил этот парадокс, закончив одно свое послание словами: «Письмо это вышло более длинным только потому, что у меня не было времени написать его короче». В эпоху Паскаля не было «Твиттера» с его лимитом 140 знаков на твит. Мне как человеку немногословному это ограничение нравится. Что бы я ни писал, я стараюсь сжать свою мысль до размеров твита. И даже если получается пара сотен знаков, я все еще могу рассчитывать, что моя мысль дойдет до адресата гораздо эффективнее, чем если бы я выразил ее в десять раз пространнее.

Итак, совет любому, кто пишет коммерческое предложение, да вообще любое письмо, особенно если это письмо мне: учтите, все, что длиннее страницы, – перебор. Даже электронное письмо, если оно длиннее пары сотен слов, не удержит ни моего внимания, ни внимания многих других людей. В сутках всего 24 часа, и ни у кого нет времени одолевать послания-простыни от сэра Хэмфри. Мой друг Ларри Пейдж из Google говорил мне, что все его коллеги знают – бесполезно посылать ему письма длиннее, чем твиты. Чем длиннее текст, тем выше вероятность, что Пейдж никогда не найдет время, чтобы его прочесть. Завладеть чьим-то вниманием в письме – все равно что пришвартовать океанский лайнер. Сначала на пирс летит тонкий канат (твит), за ним следует канат потолще (сообщение по электронной почте), а потом вытягивается и тяжелый швартов (полноформатная презентация). Попробуйте бросить тяжелый швартов первым – и он, как и электронное письмо на пяти страницах, канет в пучину без следа.

Я ненавижу выступать

Такое заявление от человека, который часто выступает перед публикой, может показаться неожиданным, но это так. Сегодня я ненавижу выступления почти так же сильно, как пятьдесят с лишним лет назад, когда я впервые оказался на сцене. Я тогда чуть не умер от страха. Это был школьный конкурс – участники должны были выучить коротенькую речь и представить ее соученикам и учителям. Стоило тебе запнуться, как раздавался удар в гонг, и все, до свиданья. Я старался изо всех сил, вызубрил свой текст и, несмотря на объявший меня ужас, ухитрился довольно бойко начать, но спустя минуту или две на мгновение отключился. «БОМММ!» – гонг тут же вернул меня к реальности. Меня до сих пор бросает в холодный пот, стоит мне вспомнить этот мучительный опыт.

Помимо нервозности, дело еще в том, что мне никогда особо не нравилось выступать перед публикой, а, как и со всем остальным в моей жизни, у меня хорошо получается только то, что мне нравится. С годами я стал гораздо комфортнее чувствовать себя перед аудиторией, но по-прежнему нервничаю накануне выступления. Слегка утешает, что я не одинок – боязнь публичных выступлений, или глоссофобия, как ее называют специалисты, – распространеннейшая, наряду с боязнью летать на самолетах, человеческая фобия.

Неизбежная реальность деловой жизни – чем успешнее вы становитесь и чем выше по корпоративной карьерной лестнице взбираетесь, тем чаще от вас требуется подходить к микрофону. В отличие от политической сферы, где умение произносить пылкие предвыборные речи помогало получить голоса избирателей многим посредственным политикам, я сомневаюсь, что в частном секторе так уж много людей были приняты на работу или повышены в должности исключительно благодаря их ораторским способностям, каким бы полезным ни был такой талант. Еще один парадокс, хотя телесуфлер – прекрасный помощник для выступлений на большую аудиторию (с телесуфлером и парой таблеток бета-блокаторов практически любой человек, умеющий читать, сумеет выдать вполне приличную речь), этот маленький ящик со стеклянным экраном бесполезен при выступлениях перед более камерной аудиторией. Чем интимнее атмосфера и неформальнее обстановка в собрании нескольких десятков человек и меньше, тем чаще вас будут перебивать и задавать вопросы. И чем тут поможет телесуфлер?