Мой престол - Небо

Эти дни в двадцать втором веке для Иешуа стали продолжением ослепительно больно мелькнувших дней между Воскресением и Вознесением, когда он, спрятавшись в доме Петра в Иершалаиме, в Нижнем городе, запоем читал, перечитывал, пытался по-своему понять и принять те немногие книги, записанные на компьютерных кристаллах, что Петр доставил ему из Будущего. Но бесконечно мало оказалось их… И, попав сюда, он первым делом рванулся к книгам — благо читал быстро и запоминал прочитанное с лету.

Как же Мари ему помогла!

Странно, но она была на том матче в Париже, пришла со своим belle ami, а уже утром сама отыскала Иешуа в дешевом отельчике, около Place de Republique. Как отыскала — не ведала. Говорила: шла по наитию. Честно говоря, Иешуа сам не очень понимал, как такое случилось. Была бы явным паранормом — тогда понятно. А так… Но наитие — очень емкое слово. В него многое можно уместить, в том числе и паранормальные способности, которые, надеялся Иешуа, он найдет у Мари. И еще имя — Мари, Мария. Днем он переезжал из города в город, из страны в страну, днем он доказывал свое право называться так, как его назвали журналисты Мессией, доказывал привычно для себя — прежнего, наивно для всех нынешних, но ведь именно нынешние заметили, услышали, назвали… А ночами он читал, потому что Мари, пользуясь своим студенческим билетом Сорбонны — она оканчивала университет, собиралась стать историком, специализировалась на Крестовых походах, — как раз днем изучала фонды в университетских библиотеках Парижа, Лондона, Мадрида, Барселоны, да везде, куда они попадали, а ночью они приходили туда вместе, Иешуа читал, а Мари сгоняла на кристаллы то, что он не успевал освоить. Маленький комп у него был — Мари ему подарила такой же, какой когда-то привез ему из будущего Петр…

Надо ли напоминать, что проблемы проникания в библиотеки по ночам у них не было? Точнее, у него…

Полтора месяца — срок и маленький и немаленький. Пусть все еще недостаточно глубоко, но он уже разбирался в непростых взаимоотношениях Бога и Науки и не понимал: чего они не поделили?..

— Снижаемся! — крикнул генерал.

Вертолеты нырнули вниз, к земле, вой перешел в свист, земля понеслась в лицо с пугающей скоростью. Мари ухватила Иешуа за руку, сжала с силой. А внизу уже выросла бетонная полоса, на которой стояли другие «вертушки», а рядом могучие открытые «хаммеры» и военные, встречающие Большого Начальника, заместителя командующего.

Хотя, не исключено, и Иешуа они встречали: любопытно ведь…

Зависли, медленно опустились, замерли. Пилот выключил двигатели, шум стих, хотя лопасти продолжали крутиться.

— С прибытием, — уже нормальным тоном сказал генерал, полез из машины, небрежно отдал честь встречающим, замершим по стойке «смирно». Обернулся к Иешуа: — Вы дальше куда?

— А вы? — вопросом на вопрос.

— Я в Огаден.

Иешуа представил себе карту страны. Юго-восток, полупустыня множество мелких речек, втекающих в одну побольше — в Уабе-Шабелле, тоже, вероятно, пересохшую.

— Если вы добросите нас… — Иешуа на секунду задумался, принял решение… в Дихун, или в Ададле, или в Кэбри-Дэхар, то я буду благодарен.

— Вам все равно, куда именно?

— В любое из этих мест. Или где угодно рядом. Я знаю: там много деревень, а в них — умирающие люди…

Генерал обернулся к военным, стоящим по-прежнему по стойке «смирно».

— Куда пошел груз миссии ООН?

— В Кэллафо, — ответил один из военных.

— Вольно, — сказал им генерал. И к Иешуа: — Доброшу, Учитель. Ничего, что я вас так назвал?

— Вы назвали меня так, как вам подсказало сердце. Верно? — произнес Иешуа на хорошем амхарском. Поймал начало легкого ступора у всех, включая Мари и Криса, засмеялся, спросил невинно: — Что-нибудь непонятно, братья и сестра?

— Что-нибудь непонятно? — машинально перевел на английский Крис.

— Чудо… — неуверенно, то ли спрашивая, то ли утверждая, произнес Григорий.

— Не может быть, — засомневался Крис, потому что, несмотря на свою намеренную и обдуманную религиозность, чудес страшился и не умел верить в них. Все, что совершил Иешуа, — да, было, но было и видано — по телевидению, а это вроде как бы не на самом деле…

Такая вот отрыжка университетского курса материалистической философии, которая все же оставила на парне свою мету.

Мари первая в себя пришла.

— Он зна-а-ал, — протянула напевно. — Он учи-и-ил. Александрия. Ночь. Позавчера.

Понятнее не стало, но телеграфный стиль речи неожиданно Успокоил всех. В самом деле, что тут неясного: Александрия, ночь, Позавчера…

— Тогда полетели, — подбил бабки Иешуа. — Время сейчас — против нас…

ДЕЙСТВИЕ — 1

ЭПИЗОД — 1

ЭФИОПИЯ, ДЫРЕ-ДАУА, К ВОСТОКУ ОТ РЕКИ УАБЕ-ШАБЕЛЛЕ, 2157 год от Р.Х., месяц август

(Окончание)

И снова был вертолет, ветер, солнце в глаза.

Только и успели наскоро перекусить: мокроватые от жары гамбургеры из имевшего в аэропорту место вездесущего Макдоналдса, жиденький горячий кофе в пластиковых стаканчиках, а для Иешуа — минералка без газа, к кофе он пока не привык, не получалось, даже к жиденькому.