Мой ревнивый муж

Это было главной болью его жизни – знать, что мать его не любила, раз посчитала возможным бросить. Но по всему выходило, что это не так.

Внезапно ему стало легче дышать.

Поговорить бы с ней! Узнать все из первых уст. Да вот где она?

Виталику все равно…

А Максиму – нет. Не после того, что узнал.

Он поднялся с места и поспешил на улицу, не забыв прихватить ключи от машины.

Хочет отец или нет, а он скажет ему, где мать. Ведь наверняка знает.

Глава 37. Найти мать

– Так и знал, что ты явишься, – пробурчал отец, стоило Максиму появиться в его доме. – Наслушался глупостей и примчался…

– Поговори со мной нормально, – попросил Максим как мог сдержано.

Посчитал, что наорать всегда успеет, в рожу дать – тоже. Но в ту минуту ему важно было выудить из отца информацию. Он ему потом скажет все-все, но первоочередное – получить нужные сведения.

– Когда я с тобой говорил не нормально? – отец сделал акцент на слове «не».

О, Максим мог перечислить ему массу случаев, но и тут промолчал.

Отец махнул рукой и позвал его:

– Пойдем в кабинет.

Очень скоро оба поднялись на второй этаж, пошли туда.

Максим привычно устроился на диване, отец напротив – в кресле.

– Что тебе наговорил Виталик? – резко спросил он.

– Что ты стегал мать ремнем, – проговорил Максим, поморщившись.

Сказал и вперил в отца испытующий взгляд.

– Это бред, Максим, – покачал он головой. – Сколько у меня было жен, ты хоть раз видел, чтобы я кого-то бил?

Максим мысленно покопался в памяти.

Теперь, когда эмоции после рассказа брата немного улеглись, он мог мыслить более здраво. Что удивительно – вправду не видел, чтобы отец бил женщин, к тому же никто не жаловался.

Отец и его не бил, в принципе. Так, подзатыльник за какой-то проступок, коих на счету Максима в детстве было не так уж мало. Виталику доставалось, да, но он и вел себя в разы хуже.

А впрочем, Максиму сейчас было до лампочки, как отец обращался со своими женами. Его волновал только один вопрос:

– Ты знаешь, где сейчас мать?

Сразу после того, как этот вопрос прозвучал, Максим утроил внимание. Старался подметить мельчайшее изменение мимики, любой жест отца, ведь неплохо умел читать людей, знал, когда врут. Профессия, так сказать, обязывала.

Отец досадливо крякнул:

– Так и знал, что после слов Виталика ты придешь ко мне с этим. Не знаю я, где она.

Сказал и не отвел взгляда, всем видом показывая, что говорит правду.

Вот только эта правда Максима совсем не устраивала.

– Ты говорил, она уехала с любовником. Кто такой? Как зовут? Куда?

Он продолжил следить за отцом цепким взглядом.

– Валерий Орлов, – пожал он плечами. – Белобрысый шибздик с кучей бабла… Это все, что я знаю, сын. Он был тут проездом, забрал ее в Москву. Что с ней потом стало, я не знаю, развод получал по факту ее неявки в суд.

– Маловато данных, – прогудел Максим, строго прищурившись.

– Что есть… – заявил отец со вздохом. – Но вообще, сын, это гадство.

– Что именно? – спросил Максим с настороженным видом.

– Я вас растил, как мог. Вы оба были непростыми детьми. И теперь ты выказываешь такую черную неблагодарность… Она бросила тебя! А ты из-за каких-то детских воспоминаний Виталика смотришь на меня волком, искать ее собрался. Совесть не ест? На кой черт оно тебе сдалось? Забудь!

Максим сцепил челюсти, заиграл желваками.

Наверное, забыть было бы проще. Взять и отпустить…

Но в ушах до сих пор стоял рассказ брата, от которого стыла кровь. А отец… Ему по-прежнему хотелось врезать. Надавать по морде так, чтобы весь опух. Потому что Максим нутром чуял – врет, хотя по внешнему виду и не скажешь.

Все внутри Максима кипело от одной только мысли, что он мог такое учудить с женщиной, которая была ему самой родной и близкой. Которую в детстве беззаветно любил.

Однако вместо того чтобы устраивать расправу, он встал и, не прощаясь, направился из кабинета вон.

– Так и уйдешь? – прилетел ему в спину вопрос отца. – Я не трогал ее!

Максим не знал, кому верить. Своей интуиции? Брату? Отцу? В голове все смешалось.

Он не стал ничего отвечать, просто повернул к лестнице, двинулся на первый этаж.

Пока спускался, увидел, как в дом вошла Настя.

С походкой, как обычно, беда, опять прихрамывала. И эта юбка в пол…

В этот момент Максима пронзила догадка.

Он спустился в холл, подошел к жене отца.

Чуть помедлил, решая, как бы спросить мягче. Хотя как такое вообще можно спросить мягко?

Просто выдал:

– Настя, тебя отец лупит?

– Макс, ты чего? – испуганно спросила она.

И вскрикнула, когда он сел перед ней на корточки, а потом без разрешения стал задирать ей юбку.

– Макс, что ты делаешь? – взвизгнула Настя.

А он не слушал.

Уверенным движением прошелся по ее ногам, поднимая юбку аж до трусиков.

Сразу увидел на ее белых худых бедрах багровые полосы, которые мог оставить только ремень. И то – если бить вообще без всякой жалости. Багровые – свежие. Но были и другие. Синие, чуть посветлевшие, желтые, почти сошедшие.

– Отпусти ее, – врезался в его уши голос отца.

Тот уже спешил по лестнице вниз.

Но слишком поздно, Максим успел увидеть все, что хотел.