Мой самый-самый... (СИ)

Марат открывает было рот, чтобы возразить, но передумывает и бежит за Левкой. Мы все опускаемся на свои места. Повисает пауза тяжестью в несколько тонн. Алик хлопает себя по бедрам.

- Так…

Нажимает кнопку вызова официанта. Просит принести коньяк.

- Давай, Саш, не обращай внимание. Подростки эти. Ну их, - дает Сашке полную рюмку, наливает себе.

Саша сжимает переносицу, прикрыв глаза. Вижу это боковым зрением, потому что неловко почему-то сейчас смотреть прямо на него.

- Да пиздец, Алик. Не знаю, что с ним делать…

- Пройдет, брат.

- Не уверен, - Саша качает головой.

- Пройдет- пройдет. Давай, за детей.

Чокаются, мы с Галей подносим свои бокалы с вином. Молча делаем глотки…

И тут во мне всё обрывается, потому что с озера до нас внезапно долетают звуки трескающегося льда, затем всплески воды и сдавленные, наполненные ужасом крики о помощи.

27. Лиза

27. Лиза

От мгновенного выброса в кровь убойной дозы адреналина у меня мутнеет в глазах и закладывает уши. Вскакиваю с места, но кажется, что двигаюсь непозволительно медленно в загустевшем, мешающем перемещаться воздухе. Звуки растягиваются, искажаясь словно при перемотке. Ноги наливаются свинцом, и я, преодолевая все законы физики, бегу к озеру вслед за Аликом и Сашкой, которые в моем искаженном восприятии плетутся как черепахи, а не несутся со всех ног.

Каждая секунда растягивается в вечность. И время останавливается совсем, когда вижу большую свежую полынью с обломками колкого, помутневшего льда, черные волны в образовавшемся проеме и Марата, стоящего рядом на четвереньках и громко зовущего на помощь вперемешку с истерическими рыданиями.

Лёвки…нет!

Я застываю на в нескольких метрах, не получается вздохнуть, ребра крошатся друг о друга, ломая все внутри.

- Марат, отползай! – орет Алик, - Где Лева?

Мне кажется, он даже кричит медленно-медленно, не успевая за утекающим настоящим.

- Там! Там!!! – Марат отползает, тыча пальцем в полынью, - Он провалился и…И всё!!!Я…Я…

- Провалился туда? – Сашка встряхивает парня и тут же отпускает. Понятно, итак. У мужа совершенно безумный застывший взгляд, который он переводит на Алика, - Тут же неглубоко.

- Неглубоко, отключился может, шок, - хрипит Алик, подползая к ним и оттаскивая сына подальше от края, - Галка, забирай его!

Только тут понимаю, что все это время Галя стоит за моей спиной, крепко вцепившись мне в плечи. Чувствую, как отпускает, чтобы побежать навстречу сыну. И из меня вырывается истошный крик.

- Лёв! Лёвочка! Лёв! – бегу было с ней к полынье, но Галя хватает меня за рукав, останавливая, и Сашка бешено орет.

- Там стой! Сейчас!

Рывком сбрасывает куртку в руки Алику, тот тоже снимает свою, зачем-то связывает рукав одной куртки с другой, пока Сашка подползает к краю полыньи на животе. Заглядывает туда и в следующую секунду ныряет с головой.

Из меня вылетает какой-то шокированный, булькающий звук. Хватаюсь рукой за горло, словно пытаясь убрать невыносимое распирающее ощущение паники и страха, сковавшие изнутри.

Время дрожит студнем, качаясь вокруг меня липкой массой, но не двигаясь.

Раз…Два…Три…Четыре…

Сашка выныривает, громко и судорожно втягивая воздух, озирается по сторонам, вставая на ноги – оказывается ему там чем выше, чем по пояс, и снова уходит под воду.

Раз…Два…Три…Четыре…Пять…Шесть…Семь…

Только круги затухают на черной воде.

- Саш?! – испуганно орет Алик.

У меня ноги подкашиваются. Сама не замечаю, как оседаю на лед. Страшно дышать. Страшно моргать. Я вся – застывшее немое воплощение животного ужаса.

Алик аккуратно подползает почти к самому краю, рискуя тоже провалиться.

- Сашка, блять! Саш! – резко поворачивается к нам, - Марат, беги за помощью! В МЧС звоните!

Сердце тяжело и надсадно бахает в груди. Как набат. Считаю про себя, наблюдая за личным кошмаром как в замедленной съемке. Марат убегает к убегает к административному зданию, Галя начинает звонить. А я просто смотрю на черную ледяную, скрывшую от меня двух моих самых близких мальчиков. Моих мужчин. Смотрю и молюсь, чтобы она мне их отдала.

Пятнадцать…Шестнадцать…

Сашка резко выныривает из воды, толкает бесчувственного Лёвку на тонкий лед, но тот не выдерживает, трещит. Алик успевает среагировать и отползает дальше.

- Блять, напугал! – орет напряженно, но с явными нотками облегчения, - Давай ногами, я вытяну!

- Ага! - Сашка уже аккуратней кладет Леву на лед, ногами к Алику, аккуратно подпихивает в его сторону. Я вижу, как муж крупно дрожит, как посинели его губы, но пока взгляд замирает только на мертвенно бледном сыне, который, кажется, и не дышит, и у меня внутри все скручивается узлом из колючей проволоки.

- Лёва! Сынок! Лёв! – сама не замечаю, как ползу к ним ближе.

- Лиза, твою мать! Там стой! Сейчас! – дружно орут на меня Сашка с Аликом.

Застываю, чувствуя, как лицо омывают горючие слёзы. Они текут и текут, и картинка окончательно плывет, превращаюсь в сюрреалистичный туман. Слишком жуткий для меня, чтобы быть правдой. Быстрей! Давайте быстрей!!!