Мой слишком близкий друг

И что удивительно, у них практически не возникало ссор, непонимания или недовольства друг другом, каждый нашел в этой новой жизни занятие по душе. Ну, про бабушку Настю я уже упомянула – у той священная борьба с чиновничьим беспределом на отдельно взятой территории поселка. Отец Майи и Игоря, Василий Федорович, обнаружил удовольствие в огородничестве, приобщив к нему и жену, Веронику Владимировну, наша вторая бабушка Василиса пристрастилась к долгим пешим прогулкам по окрестностям. Мама бывшего мужа Майи, бабушка Лида, полюбила вязать или читать, сидя на веранде в кресле-качалке и наблюдая за происходящим на участке, ну а двоюродная бабушка Лена страстно увлеклась заготовками разного рода, консервацией и кулинарией.

Вообще у старичков получилась весьма насыщенная жизнь, скажу я вам! Теперь у них прямо вечерний кинозал образовался – они всем «коллективом богадельни», как обозвала их новый статус баб Настя, смотрели новости и любимые передачи, сериалы и за чаем обсуждали, а также делились впечатлениями, кто и как провел день.

Итак, самый сложный и важный пункт глобального проекта Майи был реализован, можно сказать, самым наилучшим образом. И потяну-у-улась цепь переездов, обменов-покупок, временных жилищ из разряда: «перекантоваться с вещами».

Квартирку для меня купили, оформили и предоставили в пользование, когда уже каждый из «детей» имел отдельное жилье. Кроме Левки с Мариной и Степаном, их сынком, моим обожаемым племянником – они, естественно, жили вместе, теперь в трехкомнатной квартире в новостройке.

Вот таким несколько экстравагантным и, прямо скажем, неординарным образом у меня появилась квартира. Уникальная квартирка, сыгравшая важную роль в моей жизни и требующая отдельного рассказа.

Две задачи, поставленные Майей в подборе жилья для меня, были, несомненно, решены: во-первых, это была отдельная, моя личная жилплощадь; во-вторых, от моего дома до офиса ровно восемь минут быстрого шага.

Квартира находилась на третьем, последнем этаже старинного дома замысловатой планировки, который прошел капитальный ремонт лет десять назад. Когда меня торжественно ввели туда первый раз, с завязанными глазами, поставили в центре комнаты и сняли повязку, я испытала сразу несколько потрясающих чувств – узнавание и непонятное родство с этим пространством, радость и почему-то настороженность, словно что-то или кто-то тихо предупреждал о чем-то непонятном. Но это ощущение я, неосмотрительно и легкомысленно, отмела, сосредоточившись на радости и первом в моей жизни чувстве собственной территории.

Моей! Личной!

По ордеру квартира числилась как однокомнатная, но ее планировка была столь причудлива, что я бы назвала ее полуторной. Большая квадратная прихожая разветвлялась на два коридорных рукава – в конце правого находилась большая кухня, а вот левый делал поворот на девяносто градусов и упирался в ванную и санузел. Прямо из прихожей дверь вела в комнату метров тридцати с двумя высоченными окнами и нелогичным выступом в виде алькова, который и огибал левый коридор.

Кухня заслуживает особого описания. Метров пятнадцати с двумя окнами, выходящими на противоположную комнатным сторону, то есть во внутренний дворик между домами. Имелись в ней и вполне вместительная кладовочка, и вывод мусоропровода, и большой выступающий короб, закрывавший трубы, а вот между кладовкой и этим коробом образовалось пространство, которое трудно было задействовать: холодильник не поставишь – перегородишь вход в кладовку, ящик какой не приспособишь по той же причине.

Вот на этой загадке мы с Иваном и споткнулись, рассматривая план помещения, который мой новый братец взял в БТИ. Сдвинув головушки озадаченные, мы пытаясь понять, что здесь могло находиться.

– Да фигня, ничего здесь не было, просто такая корявая планировка! – высказалась я довольно решительно.

– Не скажи, тогда строили грамотно, на века, и особенно такие нестандартные здания, в них каждый сантиметр продумывали, – покачал головой Ваня и решительно заявил: – Надо посмотреть план всего здания.

– А у тебя есть? – я удивилась необычайно.

– А то! Я ж тебе бригаду на днях запулю ремонт делать, вот и подготовился, документацию взял, согласовал с БТИ и твоей управляющей компанией.

– Ванечка, ты гигант! – восхитилась я его сноровкой и продуманностью действий.

– Да, я такой.

Это у него юмор своеобразный. Но на самом деле Иван за время великого переселения народов показал себя таким умницей и профессионалом высшей марки, и терпеливым, спокойным, уравновешенным человеком, что я прониклась к нему еще большим уважением. В нашем шебутном клане такие мужчины на вес не просто золота, а на брильянтовый вес! Кто-то же должен оставаться спокойным и думающим в любой ситуации, особенно когда человек пятнадцать одновременно пытаются что-то решать и высказываться эмоционально. Это я, как вы поняли, про родню.