Мой слуга Тень (СИ)

– Я поговорил с Даниэлем и сделал ему внушение. Уверяю вас, больше он вас не потревожит подобными выходками. Он понял всю низость своего поступка и извлек урок.

– Вы сделали ему выговор?! Новоиспеченному барону? Вашему хозяину? И он вас послушал?!

– Разумеется. И будет слушать впредь.

– У вас явно больше влияния на своего господина, чем у обычного слуги.

Рекстон опустился на стул и облокотился на столешницу.

– Мы росли вместе. Я попал в этот дом когда мне было двенадцать, Даниэлю было восемь. Он воспринимал меня как старшего брата. В детстве мне не раз приходилось учить его уму-разуму, – Рекстон улыбнулся воспоминаниям. – Он вовсе не порочный мальчишка. Но порывист и не думает, к чему могут привести его необдуманные поступки. Он и сам извинится перед вами, если еще этого не сделал.

– Спасибо, – ошеломленно сказала Ирис.

– Ты восхитителен, Арман! – пропищала Кло.

– Кло, молчи! – прошипела на нее Ирис.

– Вы носите с собой куклу, чтобы ее устами озвучить то, что сами не осмеливаетесь?

Ирис смущенно сняла куклу с руки и положила на стол.

– Иногда мне кажется, что она и вправду живая. Говорит то, что я и подумать не успеваю.

– Любопытно.

Теперь Рекстон изучал Ирис так же пристально, как и она его несколько минут назад. Открыто, беззастенчиво. Как мужчина, а не как слуга. Его взгляд остановился на ее губах, скользнул к шее, задержался там, где разошлись края ворота – утром Ирис потеряла пуговицу и не успела пришить. Жилка на горле запульсировала под его взглядом.

– Чем вы тут занимаетесь? – спросила она в легком смятении. – Начищаете господскую обувь? Это и есть вершина мастерства каждого дворецкого?

– Зря насмешничаете, госпожа Диль. Если хотите нанять хорошего камердинера, не смотрите на его рекомендации. Смотрите на две вещи: на состоянии обуви его господина и на стрелки на его брюках. Правильно гладить брюки и чистить обувь – целая наука.

– И вы овладели ею в совершенстве?

– Надеюсь на это.

– И что же в этом такого сложного? Я просто протираю обувь чистой тряпкой, и все.

Рекстон взял со стола ее ботинок, ласково провел пальцем по взъему и укоризненно покачал головой.

– Так не годится. У вас изящная нога, госпожа Диль, и она достойна красивой и удобной обуви. Я постараюсь вернуть вашему ботинку прежнюю мягкость.

Ирис вспыхнула.

– Сначала обувь следует почистить мягкой щеткой в раковине, – Рекстон взял щетку. – Затем поставить ботинок для просушки. Ни в коем случае не у огня, иначе кожа потеряет форму. Внутрь необходимо поместить распорки, а если их нет – комок бумаги.

– Я запомню.

– Затем нужно смягчить кожу специальным средством. Тщательно пройтись щеткой по ранту, по швам — я использую щетку для ногтей. И только потом можно приступать к нанесению крема. Для каждого вида кожи требуется свое средство. Заводская вакса не подойдет. У хорошего камердинера есть собственные рецепты, которые он хранит под семью замками. Я добавляю высококачественный уксус. Достать его тоже непросто, – улыбнулся он. – Вот моя коллекция снадобий.

Он показал ей ряды банок и инструментов, что выстроились на полке над столом.

– А это что такое? Кость? – Удивилась Ирис. В углу, прислоненная к стене, стояла здоровенная кость, пористрая, желтоватая.

– Да, бедренная кость оленя. Для жирования грубой кожи ботинок дорогого пошива. С ее помощью можно разгладить заломы и получить идеальную поверхность. Кость впитывает ровно столько жира для полировки, скольно нужно. Хорошую кость еще надо поискать; мне пришлось не раз наведаться к охотникам.

– Сколько секретов в вашем мастерстве!

– Секретов полировки мебели и сервировки стола еще больше.

Ректон взял ботинок Даниэля – щегольский, с острым носом, и принялся приводить его в порядок. Он управлялся с щетками и губками, как с музыкальными инструментами. У него были проворные, умные руки.

У Ирис по позвоночнику пробежала щекотная волна.

Оказывается, это весьма эротичное зрелище – мужчина, который ловко и уверенно делает свою работу. Пусть это всего лишь чистка обуви, но Рекстон довел это обыденное занятие до уровня искусства.

Он заметил ее взгляд, и его левая бровь слегка вздернулась.

– Все еще считаете это занятие неподобающим для мужчины, госпожа Диль?

– Вы настоящий мастер, Арман. Слушайте, зовите меня наконец-то по имени!

Он отложил ботинок, вставив в него распорку, вытер руки белоснежным полотенцем.

– Зачем вы на этом настаиваете? Вы – госпожа, я – ваш слуга. Мы с вами не друзья.

– Мне бы хотелось стать вашим другом.

Лицо Рекстона моментально стало настороженным.

– У меня к вам просьба, – заговорила Ирис, отчаянно нервничая. – Тетя устраивает званый прием. Явятся эти ее друзья – та тетка с ружьем, майор-кротолов, две напыщенные сороки и другие. А я, как вы уже поняли, в хороших манерах не сильна. Вы можете меня научить? Чтобы я не ударила в грязь лицом? Чтобы они увидели не уличную артистку, а почтенную хозяйку поместья?

– Вам не стоит стыдиться того, что вы уличная артистка.

– Не стыжусь, но правильно пользоваться приборами мне бы не помешало научиться.

– С удовольствием дам вам несколько уроков, госпожа Диль. Когда вы хотите приступить?