Мой снежный князь

Утром я проснулась первая. Стараясь не шуметь, надела платье и тихонько покинула комнату. Прошла в нашу с Владом общую спальню и стала собирать вещи. Потом написала записку: «У меня огромное желание перерезать тебе горло. Если ты сохранил хоть каплю ума, то оставишь меня в покое». Я бросила ее на кровать, и она была хорошо заметна на черном покрывале. Потом спустилась на кухню. Обстановка там царила праздничная. Видно, о том, что мы провели ночь вместе, было известно уже всем. Увидев мое выражение лица, все сразу притихли.

– Я уезжаю в домик у озера. Прошу еду доставлять туда. Если вы этого не сделаете, то мне придется голодать, но ноги моей не будет в этом доме, – сказала тихо, но отчетливо.

На кухню впорхнула радостная Лиса, но при виде меня ее улыбка испарилась.

– С тобой вообще разговаривать не хочу, – бросила я ей и вышла.

В конюшне оседлала Луну и уехала.

По пути убедилась в том, что земля вокруг замка действительно выжжена и новая трава еще не выросла. Меня переполняла горечь от поступка Владислава. Мы ничего между собой не выяснили, а он хотел решить проблему старым как мир способом. Это было хуже, чем изнасилование. Он просто воспользовался моей реакцией на него, зная, что сопротивляться я буду не в силах. Неважно, какие чувства бушевали у меня в душе, с физической реакцией тела я бороться не могла.

Как только я переступила порог домика у озера, то сразу поняла, что приезд сюда был ошибкой. Этот дом был полон светлых воспоминаний нашего медового месяца. Сейчас же все они приобрели привкус горечи. Бродя по комнатам, я так затосковала, что, не в силах там больше находиться, я вышла и села на ступеньки, не зная, что дальше делать.

«Мне нужен Эндельсон!» – решила я.

Закрыла глаза и стала представлять его себе, пытаясь притянуть. Не знаю, сколько я так просидела, но распахнула глаза от внезапного шороха. Рядом со мной стоял Эндельсон.

– Вы звали меня, моя королева? – спросил он.

– Помоги мне, – попросила я. В тот момент я была в таком отстраненном состоянии, что даже не удивилась, что мне удалось его позвать. – Проводи меня к поселению.

Грог посмотрел на лошадь, колеблясь.

– Я не смогу быстро двигаться с ней. Как вы хотите, чтобы я вас доставил?

– Отнеси. – Он тут же подхватил меня на руки, и деревья замелькали с огромной скоростью. Я смежила веки и расслабилась.

– Куда мне вас отнести? – спросил он. Я открыла глаза и увидела, что мы уже находимся на краю леса. Вдали виднелась деревня.

– Спасибо! Дальше я сама.

Он опустил меня на землю, и я пошла, не оглядываясь.

– Зовите, когда понадоблюсь, – сказал грог вслед.

Мне встречались по пути люди, но близко никто не подходил. Я дошагала до дома Радомира и без стука зашла внутрь. Улана ахнула, увидев меня.

– Кристина, что случилось?

Из комнаты выбежала Лада и удивленно застыла.

– Улана, можно мне попариться в вашей бане? – попросила я.

– Конечно, – в замешательстве ответила она.

– Можно, я полежу? – спросила я и, не дожидаясь ответа, ушла в комнату Лады, где легла на свое прежнее место. Как будто исчерпав все свои ресурсы, мое сознание отключилось.

Меня разбудила Лада.

– Кристина, все готово! – тормошила меня она.

Спросонья я не могла понять, где нахожусь, а потом все вспомнила и нехотя встала.

Лада хотела пойти со мной, но Улана на нее цыкнула и сама повела меня. Баня встретила нас теплом и знакомыми ароматами. Мы разделись и вошли в парную. Странно, было жарко, но лед в груди не таял. Все это время Улана молчала. Только когда мы уже несколько раз пропарились и она не единожды прошлась по мне вениками, спросила:

– Кристина, твое состояние как-то связано с той бурей, что была недавно в лесу?

Я посмотрела в ее по-женски мудрые глаза, и слова сами собой полились из меня. Я рассказала, как была счастлива все это время и о том, что Мислав хочет присвоить наши земли, чтобы управлять нами, и как мы с этим боролись. Потом поведала про поездку Владислава, о подозрительном предложении князя и о том, что муж теперь не слушает меня. Рассказала о нашей ссоре, как он резко оборвал мои возражения, умолчав только о сегодняшней ночи.

Я исповедовалась Улане, словно священнику, и не могла остановиться, даже не замечая, что из моих глаз давно текут слезы. Закончив, я обессиленно замолчала. Она налила мне душистый травяной отвар, и я его пила, успокаиваясь.

– Ты можешь оставаться у нас сколько потребуется, – заключила она.

Я крепко ее обняла, а она гладила меня по голове, напоминая мою маму. Мы вернулись в дом. Лада дала мне свою одежду переодеться, и в эту ночь я спала как младенец.