Мой Super сосед

— А отец? Или у вас мама главная в семье?

— С этим все сложно. У меня… У меня, можно сказать, два отца. Мои родители развелись, и меня вырастил отчим. Но эту квартиру купил отец, и я не понимаю, почему мама распоряжается ею, как хочет. — Мне надо было кому-то выговориться, а Влад оказался хорошим слушателем.

— Ясно. И как близки вы с отцом после развода?

— Эм-м, почти не общаемся. Иногда он звонит, спрашивает, как дела, очень редко приезжает, чтобы увидеться, но я не переживаю на этот счет. — Наш разговор заканчивается у Чертового колеса, мы садимся в кабинки, и от ночного города, который с высоты пятидесяти метров видно как на ладони, у меня захватывает дыхание. — Красиво, — шепчу восхищенно, когда кабинка останавливается на самом верху.

— Ты красивей, — шепчет Влад, целуя меня в шею и пробираясь пальцами под майку. — Весь вечер думаю о том, как буду раздевать тебя и любоваться твоим обнаженным телом.

От его шепота кожа покрылась мурашками, а сердце в груди забилось чаще. Его рука нежно поглаживает мой животик, опускается ниже, расстегивает пуговицу на шортиках и проникает под трусики.

— Влад, — выдыхаю я, пытаясь остановить его.

— Тише, малыш. — Целует меня в губы и дразнит пальцами между ног.

Я чувствую, как возбуждение накрывает меня с головой. Это сумасшествие — ласкать друг друга высоко над землей, когда всего в нескольких метрах от нас в соседних кабинках сидят люди. Но темнота скрывает нас от любопытных глаз, и я тянусь к его поясу, но расстегнуть не успеваю. Колесо снова начинает движение, и мы медленно опускаемся вниз.

Влад отрывается от меня, застёгивает пуговицу на шортиках, нежно заправляет за ухо выбившуюся из прически прядь волос и глубоко дышит, пытаясь успокоиться.

— Надо еще как-нибудь повторить, только доплатить, чтобы нас подольше подержали наверху, — смеется он, выбираясь из кабинки и подавая мне руку.

— Спасибо тебе, — все-таки решаюсь сказать это.

— За что? — Ловлю удивленный взгляд мужчины и не могу перестать рассматривать его лицо. Боже, какой же он все-таки красивый.

— За все. За вечер, за хорошее настроение, за ужин, за то, что подарил мне этот день.

— Глупая. — Прижимает меня к себе и целует уже в который раз за день. — Кстати, как насчет вон того мишки? — Указывает в сторону тира, где на витрине в ряд выстроено множество плюшевых игрушек.

— Какого именно?

— Самого большого.

— А ты сможешь? — Выгибаю бровь, с вызовом смотря на него.

— Я ведь мужчина, а значит, добытчик.

— Ага, добытчик плюшевых мишек, — смеюсь я, а потом визжу от радости, обнимая огромного плюшевого медведя, потому что Влад и вправду настоящий мужчина. Мой мужчина. Как хорошо звучит.

— Идем. — Он тянет меня за руку к стоянке, а я дрожу от предвкушения, потому что сейчас наверняка придется отдавать долг за проигрыш. И от самой мысли о том, чтобы заняться с Владом любовью прямо в салоне автомобиля, у меня дрожат коленки.

Глава 31

Влад

Когда я открываю дверь, ведущую на крышу, Кира не понимает, что происходит. Да и я сам не совсем понимаю происходящее.

Только вот она не может понять, почему вместо нашего дома мы приехали совсем в другой конец города, а я — какого хрена здесь делают музыканты, а еще шарики, целая куча долбаных шариков!

Когда я говорил, никаких воздушных шаров с надписями «Я тебя люблю», я имел в виду вообще никаких шаров! Но нет же, эти организаторы услышали, что я готов заплатить за все в три раза больше, и, похоже, запихнули мне пакет «Максимум».

Перевожу взгляд на пораженную девушку и пытаюсь успокоиться. Главное, что ей все нравится. А по восторженному взгляду и горящим глазам могу с уверенностью сказать[n1], что ей нравится. Она открывает и закрывает рот, не произнося ни слова, смотрит то на меня, то на всю эту «красоту» и через несколько минут все-таки отмирает.

— Это… это все для меня? — шепчет она и бросается ко мне с объятиями.

Музыканты старательно выводят мелодию — хорошо, хоть не вальс Мендельсона, — и высокие звуки скрипки, как надоедливый комар, режут мои уши. Я хочу выгнать и скрипача, и саксофониста, но стоически терплю это все, ведь Кире нравится.

— Это все похоже на сказку, и мне страшно, что, когда часы пробьют полночь, все растворится.

— Разве что в это место ударит молния и все сгорит. Пойдем. — Беру ее за руку и веду к столику. — Это тебе. — Протягиваю букет белых роз и не могу оторвать взгляд от смущенной девушки.

Именно сейчас я понимаю, насколько сильно она отличается от Милы. Моя бывшая достала бы телефон, сделала бы сотни фото и сразу же запостила бы их во всех социальных сетях. Кира же, кажется, совершенно растерялась, стоит посреди крыши, обхватив двумя руками тяжелый букет, и не сводит глаз с музыкантов.

Я решил взять все в свои руки. Подталкиваю ее к диванчику, забираю цветы, ставлю их в сторонку и устраиваюсь рядом с девушкой.

Молча разливаю по бокалам шампанское, молча наблюдаем за городом с высоты двадцать пятого этажа и молча смотрим друг на друга.