Мой талант

– Нам немного не по пути, мы с папой сначала встретим маму из тюрьмы, – грустно ответила Вероника.

– Ничего, мы сделаем небольшой крюк, – сказал мужчина.

Вероника с благодарностью посмотрела на Аларда.

– Папа будет очень рад, он так тебе благодарен, – затем Ника потупилась и смущенно добавила, – И не он один. Ты… Ты… Столько сделал для меня… Я этого не заслужила. Столько раз причиняла тебе боль, пыталась задушить и… И еще ограбила…

Алард подошел к Веронике ближе и погладил щеку тыльной стороной ладони.

– Ты даже не представляешь, насколько особенная. Я и капли не сделал из того океана, которого ты заслуживаешь.

Вероника совершенно смутилась. Внутри снова что-то защекотало и сжалось. «Разве можно испытывать подобные чувства к разным людям с разницей всего в несколько дней?» – недоумевала она.

Подул легкий ветер, он донес до обоняния Аларда сладкий аромат бархатной кожи. Мужчина моментально опьянел. Собрав остатки самообладания в кулак, он вежливо попрощался и пошел прочь. Ника еще долго стояла, глядя в ту сторону, где скрылся из вида этот непостижимый сенсорик.

На следующее утро Вероника и Георгий Владимирович к назначенному сроку явились в центр поселка. Их провожали Густав, Нил, Зияр и большое количество любопытных наемников.

– Спасибо, что развлекли нас, – с улыбкой говорил Густав, – Никогда раньше со мной и братьями не происходило ничего более сверхъестественного…

Пока Густав прощался, Вероника прощупывала собравшихся. Подспудно она пыталась найти Неро, который за все эти дни так и не показался ей на глаза. Вместо потрепанного итальянца Ника обнаружила среди провожающих Лурдес. Она молча стояла в стороне и с любопытством разглядывала сенсориков. Видимо, все произошедшее произвело на мексиканку большое впечатление. Несмотря на это Ника искренне желала больше никогда не встречаться с этой агрессивной красавицей.

Неро вышел из своего фургона, только когда вертолет Вероники поднялся в воздух. Молодой человек провожал транспортное средство печальным взглядом и потом еще долго смотрел в небо, о чем-то размышляя.

Всю дорогу до России Алард подглядывал за девушкой через отражение от стеклянной панели. Та держала отца за руку и с лица девушки не сходила счастливая улыбка. Временами они с папой что-то обсуждали, и лицо ее делалось то серьезным, то невероятно милым.

Как только вертолет Аларда и Элоя приземлился в Иркутске, Вероника с отцом поспешили к Дарье Николаевне. С трепетом и слезами встречала семья измученную и совершенно отчаявшуюся женщину из стен исправительного учреждения.

Георгий Николаевич не стал ничего рассказывать жене. Он объяснил, что их задержали по недоразумению и принесли глубочайшие извинения и солидную денежную компенсацию за доставленные неудобства. Это слабо утешило женщину, но придало уверенности в завтрашнем дне. Вероника позвонила Бабе Тоне и Анатолию, рассказала, что из командировки решила заехать к родителям. Двоюродные бабушка с дедушкой вздохнули с облегчением.

Вероника пробыла в доме, а вернее сказать усадьбе родителей две недели. Все это время семья не могла нарадоваться счастливому воссоединению. Они не расставались ни на час. Дарья Николаевна впервые за долгие годы согласилась поехать с мужем и дочкой рыбачить, чем очень удивила даже саму себя.

Через две с половиной недели, отдохнувшая и обновленная девушка явилась на работу.

– Ты такая загоревшая, – восхищенно воскликнула Джулия.

Вероника улыбнулась и ничего не ответила.

– Только не говори, что в Иркутске можно получить такой мощный загар, – весело добавила секретарша.

В приемную вошел бодрый Элой.

– Привет, – забыв всякую предосторожность, сказала Вероника, – Как ты себя чувствуешь?

Элой улыбнулся и покосился на Джулию. Ника поморщилась и поспешно ушла в кабинет. Через пару минут к ней зашел Элой.

– Привет, чувствую себя отлично, – с лучезарной улыбкой сказал он.

Веронику захлестнули эмоции. Так бывает, когда после больших неприятностей все становится замечательно. Накатывает легкая эйфория, и все условности вдруг перестают иметь значение.

Ника подошла и от всей души обняла мужчину.

– Я так рада, что с тобой все в порядке. Какое счастье, что все кончилось, и жизнь снова стала прежней.

До того момента, как Ника обняла его, Элой полностью разделял ее чувства, но теперь разум его начал мутнеть. Он осторожно отстранился и, смущенно покашляв, сказал:

– Абсолютно согласен.

– Прости, снова я со своей излишней чувствительностью. Никак не привыкну, что сенсорикам неприятны телесные контакты, – виновато проговорила Ника.

– Неприятны контакты? Какая ерунда. С чего ты взяла? – небрежно ответил Элой.

– Вы так странно реагируете на мои прикосновения, словно боитесь испачкаться. Обнимая обычных людей, я такого отношения никогда не замечала. Сначала мне казалось, что дело в разнице менталитетов, но Адам, несмотря на иностранное воспитание, не испытывает дискомфорта от контакта со мной, – объяснила Ника.

– Ничего не хочу знать про твои контакты с Адамом, – проворчал Элой и вышел из кабинета.