Мой Темный Квартет (СИ)

– Что здесь происходит?!

– Ну, у меня день рождения, и я решила отпраздновать...

– Ничего не знаю! Все быстро вон! Это день рождения моей дочери, и я хочу ее с ней отпраздновать, а не слушать уединенные стоны пьяных подростков! Все вон отсюда!, – ребята, удивленно посмеивались, стали выходить, на ходу еще раз поздравляя Лекс и благодаря за хорошо проведенное время. Девушка благодарила за подарки, порой бросая недовольные взгляды на мать, которая подгоняла гостей. Когда остались только близнецы, Брайан и Алан, Лекс вышла с ними на крыльцо.

– Мне дико неудобно, мальчики...

– Ой, да забей — наша маман вообще бы в обморок хлопнулась, – похлопал ее по плечу Айзек, – все было очень круто. Афигенно. Замечательно. Незабываемо. Неописуемо. Необъяснимо. Не...черт, у меня закончились наречия, – сдулся близнец, и все засмеялись. Все-таки все прошло просто отлично. Даже в темные времена солнце выходит из-за туч, подавая надежду.

Или полностью уничтожая ее.

ДОПОЛНЕНИЕ к 9 главе.

Ночь. Самое романтическое время суток. Говорят, что именно ночью чувства человека обострены, что именно в эти заветные часы, когда Солнце оставляет свой пост на небе, человек испытывает самые искренние и правдивые ощущения. Все самое волшебное происходит по ночам: свидания, прогулки, признания, любовь... Но ночь от того и темная, что хранит множество секретов. И лучше не вникать в них — Ночь не любит, когда примитивные суют нос в ее делишки. Она горда и упряма. И очень злопамятна. То, что было ночью, останется ночью. ***

– Ты поздно. Я ожидал, что ты сразу прибежишь. А уже скоро начнет рассветать, – усмехнулась темная фигура в плаще. От нее веяло страхом, одного взгляда хватало, чтобы заставить человека упасть без чувств — высокая, непонятная фигура, то ли мужчины, то ли женщины с грубым голосом; темно-красные одежды, запятнанные кровью и двигающимися тенями, рваный, длинный плащ, полностью скрывающий своего владельца. Только часть лица — змеиная ухмылка с острыми зубами, да кроваво-бардовые глаза в прорезях маски — вот все, что можно было точно увидеть в ночном свете.

– Зачем ты это сделал?, – парень, закутанный в темную куртку, хмуро смотрел на незнакомца, остановившись в трех метрах от него — достаточно, чтобы показать, что страх отсутствует, но и в то же время есть секунды, чтобы сбежать, если дело примет дурной оборот. В общении с этим дьяволом лишние секунды форы равны 9 жизням кота. Не так уж и мало. Холодный ветер проникает под теплую материю, но парень не желает выказать свой дискомфорт: упрямо поднятый подбородок, горящие презрением глаза, напряженное тело — все показывает на полнейшую неприязнь к незнакомцу. Все накаляет еще обстановка вокруг — они всегда встречаются на одиноком утесе, в тысячах метрах от людей, где существуют только они двое, да природа, неугомонная и дикая по ночам.

– Что? Ни слова благодарности? Я ведь его вырвал из лап Смерти. Старуха дико зла на меня, если ты не понял.

– Зачем ты это сделал?, – игнорируя ответ фигуры, произнес брюнет, не сводя с прорезей маски глаз.

– Зачем? Дьявол, Хранящий, я бы никогда не подумал, что ты глупец. Что там написано на твоей татуировке? Animus? Ты — разум и должен понимать, зачем я спас никчемную жизнь этого безмозглого ботаника.

– Этот «безмозглый ботаник» – мой друг, – холодно прервал это парень, сжав руку, – и да, я прекрасно понимаю, зачем ты это сделал. И мой ответ прежний — нет. Никогда. Возможно, это невероятно грубо, но лучше бы он остался мертв, чем являлся причиной нашей сделки. Ее не будет. Мне надоело повторять тебе это.

– Ты же понимаешь, я не единственный, кто хочет заполучить..., – незнакомец не договорил, так как брюнет поднял руку, призывая к молчанию.

– Я знаю. Тебе нечего напоминать мне об этом. И все равно — нет. Нет. Сколько раз мне его повторять?

– До тех пор, пока «нет» не станет «да». И, знаешь, у меня есть другие ниточки, за которые я могу тянуть, моя драгоценная игрушка. Я говорю про одну невероятно привлекательную особу, – фигура облизала губы, – она очень аппетитна. Как же ее имя?... А...Лекси, кажется? Не напомнишь?, – парень побледнел, его кожа в лунном свете стала практически белой. По коже прошла судорога, и парень оскалил острые зубы, сжав кулаки с выступившими когтями.

– Да не думай о ней!

– О! Так все-таки есть на свете что-то, что тебе дорого? Она должна быть польщена — такие, как ты, не влюбляются.

– Я не влюблен в нее, – прошипел брюнет, пытаясь успокоиться, – за меня и так умерло слишком много. Девчонка этого не стоит.

– Да? Тогда ее смерть ничего для тебя не будет значить.

– Я тебя предупреждаю — не. Смей., – отчётливо произнес парень, выплевывая каждое слово в лицо незнакомцу. Потом развернулся и стал спускаться по жесткой траве.

– Я найду способ, чтобы заставить тебя, Хранящий! А будет ли это по-плохому, или хорошему — это уже зависит от меня!, – рассвирепев, брюнет обернулся, но темной фигуры уже не было. Только ее зловещий шепот окутал утес: