Мой Темный Квартет (СИ)

– Попрощаться с доской?, – саркастически поднял бровь Алан, который стал дико бледным.

– Да, – серьезно кивнула брюнетка и посмотрела на Брайан. Он кивнул в ответ и положил пальцы на планшетку.

– Два пальца на поверхность планшетки, – проинструктировал он других. По очереди они заняли свободное место на деревяшке, – пять кругов по числу играющих, – раз. Два. Три. Четыре. Пять, – первый вопрос: есть ли кто-то здесь?, – стало очень тихо. Никто не издавал ни звука, в комнате стало холодно, хотя камин горел во всю, его огонь не грел, а треск только пугал. Лампочки тускло горели и колыхались. Прошла минута. Ребята уже хотели отпустить, но тут планшетка резко дернулась на слово «да». Алан воскликнул и чуть не отдернул руку, – стой!, – предостерег его брюнет, – есть еще пятое правило: до прощания не убирать пальцы с деревяшки. Ни в коем случаи, – парень сглотнул и вернул пальцы на прежнее место.

– Вопрос второй, – подал голос Чак, который тоже, оказывается, был не в восторге от идеи, – кто ты? Твое имя, – планшетка подергивалась, но ответа не последовало. Ребята снова немного расслабились, ожидая, что сейчас все закончится, но тут деревяшка стала носиться по доске как сумасшедшая, выбивая буквы.

К

Е Т С И Я

– Кетсия, – прочитал Айзек, и все глаза как один уставились на Алана, который читал гораздо больше других и, следовательно, знал тоже больше. Тот нахмурился, поджав губы.

– Ты знаешь такую?, – озвучил вопрос Брайан.

– Дело в том, что когда-то, еще в Древнем Риме — ну, ходят легенды — существовала такая... эм...

– Да?

– Ведьма, – наконец выдохнул блондин, – точнее, жрица, прорицательница. Вкратце, у нее была какая-то сила. Не весьма приятная, я бы сказал: узнав, что ее возлюбленный ей изменил, она в буквальном смысле этого слова скормила ему сердце той девушки, а его сожгла заживо, иногда заливая водой, чтобы потом вновь поджечь, заставляя его мучатся часами...

– Весьма жизнерадостно. Спасибо за объяснение, мистер Позитив, – кисло усмехнулся Айзек. Ему не терпелось задать очередной вопрос, – вопрос третий: ты хорошая?, – и в этот момент Лекс произнесла вместе с ним:

– Ты причинишь нам вред?, – оба сжались, так как шоколадные глаза точно проткнули их насквозь, медленно обращаясь снова в доске. Она молчала. Потом резко моргнул свет, заскрипела старая мебель, ветер за окном стал таким сильным, что чуть не выбил стекла. Планшетка дернулась — от «нет» к «да».

– «Нет» и затем «да», – протянул Брайан, – Айзек, ты спросил «ты хорошая?» и она ответила «нет». Потом ты спросила «ты причинишь нам вред?» и ответ – «да».

– Ох, – побледнела девушка. Она уже окончательно перехотела продолжать играть, так как на игру это уже не походило.

– Продолжаем.

– Ты серьезно?, – Алан буквально взвился, его нервы и так были на пределе, а сейчас, – ради бога, Брайан!

– Пять вопросов. Пять, Алан. Не больше, не меньше, – с той же интонацией сказал брюнет, – вопрос четвертый: почему ты решила с нами связаться?, – как только он договорил, стекла взорвались, разлетаясь по комнате, ветки на улице захлестали о оконные рамы с такой силой, что дом содрогнулся, лампочки замигали еще сильнее, светя все слабее и слабее. Планшетка заскрежетала по доске, как если бы животное провело когтями по металлу.

– ДРАКОНСКОРОВОЗРАДИТСЯИВЕСЬМИРПАДЕТСМЕРТЬОТКРОЕТСВОИВРАТАИЯЗАБЕРУЕГОЗАБЕРУЕГО, – остановившись на букве «о», деревяшка отлетела в сторону, исчезая под столом. Алан и близнецы вскочили, прикрывая голову от осколков, но Брайан схватил их за руки, буквально силой возвращая на места.

– Сядьте на место! Последний вопрос!, – он пытался перекричать заполнявший уши шум. Бросив взгляд на брюнетку, он проорал, – Лекс! Достань планшетку и положи ее на прежнее место! Сейчас!, – все его послушались, так как адреналин в крови зашкаливал, и они, как послушные овцы, исполняли любой приказ, мозг не работал, глаза лихорадочно бегали по кругу, – пятый вопрос...

– Что ты нам сделаешь?, – перебил его Чак. На секунду наступило затишье, но именно из-за него стало еще страшнее. Ужас подбирался к самым крохотным клеткам мозга, лишая любой возможности побега. Деревяшка медленно двинулась в свой путь по буквам:

– ВЫМЕНЯОСВОБОДИЛИИТЕПЕРЬЯСВОБОДНАЯМОГУУБИВАТЬКРОВЬКРОВЬКРОВЬ, – и снова мир взорвался: последние стекла лишились своего места, заполняя пустые участки на полу, двери открылись нараспашку, оглушительно стуча о стены, стекла в них задребезжали и вылетели с громким визгом, весь свет погас, дом погрузился во тьму. Ребята как сидели, так и застыли на своем месте, не зная, что сказать или делать, или бежать, или кричать и брыкаться как дети...

– Нам нужно все убрать, – тихо произнес брюнет, но его голос в полуразрушенном доме напоминал раскаты грома, – все встали и взяли швабры. Живо.