Мои уродства меня украшают (СИ)

Стоп! А если это он только со мной такой жестокий? Я же всего лишь его будущая подопытная крыса. «Нимф» же он, наверное, любил нежно, ласково. Они же, чёрт его за ногу, красивые! А я как он говорил, уродина! Ненавижу!

Мы оттолкнули друг друга почти одновременно. Я потеряла равновесие на ватных ногах и свалилась на бетонную плиту, усыпанную кучей черепицы. Маг остался стоять, отступив только на шаг назад. Смотрит на меня так же как я на него, с неприкрытой ненавистью.

— Как тебе утро в таверне, понравилось? — Самодовольно улыбаюсь, устраиваясь на плите поудобней. Он зарычал, и я не смогла сдержаться и засмеялась с него во весь голос.

— Тварь, сука, уродина чёртова… — Зашипел он и бросился на меня. Схватил за голые плечи и затряс, наверное, чтобы перестала смеяться с него.

— Я тебя убью! — Выкрикнули мы друг другу в лицо почти одновременно.

— Ты мне дорого за это заплатишь, сука! — Его лицо скривилось от ярости, зеленый огонь охватил все тело, и я, чтобы не остаться совсем голой на холоде, залепила ему кулаком по перекошенной роже. Но вы же знаете, у меня удар не слабый, вот и улетел он куда-то за строительный мусор оставшейся от особняка.

Поднялась на ноги, отряхнула пыль и штукатурку со штанов и заорала:

— Маг, ты там живой?

Он появился передо мной почти сразу после этой фразы, так что мне пришлось увернуться от взмаха меча, отпрыгнув назад. Лицо он себе восстановил, правда кровь, смешанная с грязью на нем, осталась.

— Тебе понравилась свиная голова? Творчески с моей стороны, не скажешь? — Повела плечом, позволяя рубашке сползти так, чтобы грудь была почти видна из-за выреза. Улыбалась так, что щеки свело.

Я бесила его специально, провоцировала и заигрывала. На самом деле мне не было смешно, даже наоборот, меня внутри колотило от злости.

— Не волнуйся великанша, в камере, где ты проведёшь остаток своей жизни, я тебе наглядно продемонстрирую все прелести твоей шутки. Вот только не знаю, с чего ты крем сделала, что после контакта с водой, у меня вся кожа слезла. — Как он злится, его злость и ярость так приятна.

Попытался нанести еще удар, но я увернулась.

— Слезла? Правда? Классный эффект! Я даже не ожидала, что при смешении остатков порошков и заварного крема получится такой результат. А что больно было, да? — Улыбнулась еще шире играя в невинную дуру. Эффект сильный, но вполне ожидаемый если учесть какой состав в тех порошках был.

Маг то ли зарычал, то ли взвыл, горя как факел. Странно что его одежда цела после того как загорелась. Особая ткань? Но тут я вспомнила о надписи оставленной мною на его спине и скисла.

— А шрамы, оставленные мною на память на спине, тоже слезли с кожей? — Невинным голоском спросила его. Делала я надпись на спине так, чтобы он о ней сразу не узнал, да и кремом спину для этого намазала, а тут такой просчет!

— Представь себе, слезли. — Процедил он, зло улыбаясь и взмахнул в руке мечом. У него хорошо получается, похоже, он умеет с оружием обращаться.

— Ой! — Визгнула я, когда он очертил своим огнем круг вокруг нас.

— Что ты там мечом Сержа вырезала? «Свинка моя»? «Попка тоже»?! Так я на каждом сантиметре у тебя такие слова вырежу, что даже после твоего крема шрамы останутся! — Запахло жареным, это я отступилась и чуть не спалила себе обувь. Да еще развалены особняка стали подозрительно дрожать и явно не от моего гнева. Он делает быстрый рывок и мне приходится сделать кувырок, чтобы остаться с головой.

— Да чего ты бесишься, маг! — Взвыла, почти сразу после кувырка уворачиваясь от резкого выпада. Поднялась на ноги и хожу с ним по кругу, ожидая очередного выпада. — Ничего же не осталось.

— Но ты хотела изуродовать меня на всю жизнь, великанша? — Резкий рубящий удар от плеча, что я чуть не лишилась руки.

— Нет, маг, я хотела, чтобы ты запомнил меня на всю жизнь. — Говорю еле тихим шепотом, и он останавливается, хотя собирался снова ударить.

Часть 28. Помнить. (отредактированная)

Часть 28. Помнить.

Игнат

Мне бы сосредоточится на деле, впихнуть в родовой огонь побольше магии, но я не могу. Она почему-то холодная. Настолько, что даже сквозь тонкую рубашку не могу почувствовать тепло ее тела под рукой на талии. Потолок падает вместе со вторым этажом, массивные конструкции под которыми никто кроме некроманта не смог бы выжить. Но моей великанше эта информация не интересна. Холодная как лёд рука касается шеи, заставляя непроизвольно вздрогнуть.

— Может, отпустишь уже. — Шипит она раздражённо.

Действительно, я так отвлекся, что большинство обломком сжег в пепел. Вот, спас эту чёртову великаншу, а она вместо «спасибо» меня душить собралась. Неблагодарная тварь! Вот только зачем я ее спас? Сойдусь на том, что это было необходимо, чтобы убить ее самому, но попозже.

Что она сказала? Отпустить? Улыбаюсь, предвкушая все пытки, которые заставлю ее ощутить. Держу ее одной рукой за шею, второй прижимаю к себе за талию, чтобы не убежала.

— Никогда. Не отпущу! — Обещаю мысленно, добавляя «моя».