Мой внутренний Элвис

Могу себе представить этот свежий воздух. Пиво закончилось. Я протягиваю Питу пустую банку, он шарит за спиной и достает мне новую. Не так уж и плохо на вкус это пиво. Всё вообще в порядке. Ну и ладно, что Нелли заарканила Джорджа, ну и что, что Пит находит меня смешной, ну и что, ну и что, ну и что.

Гитара плывет перед моими глазами. Я рассматриваю банку, которую держу в руках.

Там и вправду внутри пиво?

— Сыграешь мне что-нибудь?

Я поднимаю глаза. Пит стоит передо мной и протягивает мне гитару.

— О’кей.

О’кей? Но я же не играю перед другими людьми! Непонятно отчего я расчехляю гитару и настраиваю ее. Пит присаживается рядом на мат. Настроив, я секунду просто сижу и не знаю, с чего начать. Потом оглядываюсь и вижу, что в зале полно народу, все пьют пиво, слушают музыку, обнимаются, танцуют. Я знаю, что они тут, но мне не верится, что это взаправду. На самом-то деле я сижу здесь совсем одна, с гитарой и банкой пива.

Я делаю еще глоточек. А потом начинаю играть. «Мы попали в ловушку и не можем выбраться — слишком сильно я люблю тебя, детка…»

Я играю и пою — и мне совершенно наплевать, слушает ли меня кто-нибудь. После второй строчки вдруг слышу, как Пит подпевает. У него неплохо получается — только вот текст совсем другой. Я прекращаю играть.

— Что ты поешь?

Пит смотрит на меня.

— Почему ты остановилась?

— Потому что ты поешь неправильный текст!

Пит смеется.

— Он не неправильный. Он просто другой. Ну, альтернативный.

— Альтернативный?

Пит делает глоток.

— Ты знаешь Эль Веца?

— Не, — я качаю головой.

— Это мексиканский Элвис.

— Гм, — я киваю и делаю вид, что понимаю.

— Играй, — Пит показывает на гитару.

Я играю «Подозревая друг друга»

и слушаю, что же поет Пит. В припеве звучит иммиграция и в строке «Я попал в ловушку и не могу выбраться — запутался в колючей проволоке на границе».

— Это про иммиграцию? — спрашиваю я у Пита, когда песня заканчивается. Умный вопрос. Но Пит дружелюбно смотрит на меня и кивает.

— Да. У Эль Веца очень политически насыщенные тексты. Он использует символ американской поп-культуры, чтоб показать, что думает этническое меньшинство. Пока еще меньшинство. Через пару лет латинос будут здесь самой большой этнической группой.

Я смотрю на Пита. Он смотрит на меня. Боже мой, пусть он остановится. Так не пойдет!

— Ты мне нравишься, Анни. Ты мне очень нравишься, — он гладит меня по щеке. Его рука мягкая, совсем как папина. Но так дело не пойдет.

— Ты мне тоже нравишься, — лепечу я.

Рука Пита скользит по моей спине, он притягивает мою голову к себе. Я не успеваю и пошевелиться, как его язык оказывается у меня во рту. Язык и полно слюны. Кажется, Пит и его язык смогут сделать то, чего не получилось у моей зубной щетки. Он какой-то странный на вкус, какой-то пресный. Я пробую вытолкнуть языком его язык изо рта, но он понимает это по-своему и засовывает язык еще глубже, куда-то к горлу. Голову отдернуть теперь не получится, потому что Пит прижал меня к себе.

— Эй, ничего себе! Вы что, решили миловаться прямо на глазах у всех?

Язык Пита подает назад, он ослабляет хватку. Никогда еще я не была так счастлива слышать голос Нелли. Я вытираю тыльной стороной ладони рот и поднимаю глаза.

Перед нами стоят Нелли и Джордж.

— Кажется, они и вправду по-настоящему тискаются, — говорит Джордж, странно глядит на Нелли и садится рядом с Питом. Нелли присаживается ко мне.

— Такого я от тебя не ожидала, — она смотрит на меня так, словно вдруг заделалась моей бабушкой.

— Тебя это не касается.

Я беру себе еще банку пива. Мы молча сидим рядом и пьем. А потом я слышу свой голос: «Давайте во что-нибудь поиграем! Как насчет семейной терапии?»

Нелли вскакивает:

— Уй, давайте! Начинаем! Я чур буду терапевтом! Ты, — она указывает на меня, — будешь фрау Шрёдер, а ты, Пит, — герр Шрёдер.

В это уже не хочу играть я.

— Но я уже замужем за ней, — я достаю из рюкзака розовую собаку.

— Ты замужем за розовой собакой? — спрашивает Пит разочарованно.

— Ерунда, — Нелли вырывает у меня из рук собаку и кидает ее на пол.

Джордж дает ей пинка и собака улетает в угол. Нелли смеется, сбрасывает мой рюкзак на пол и усаживается на него верхом.

— Ну хорошо, герр и фрау Шрёдер, теперь ваша очередь!

Она кивает на маты перед собой. Пит послушно садится туда. Ну ладно. Я встаю и тоже сажусь рядом с ним.

— Какие у вас трудности?

У Клары это явно получается лучше.

— Я хочу ее поцеловать, — лепечет Пит.

Нелли поворачивается ко мне.

— Моника, Вольфганг хочет тебя поцеловать. Что ты на это скажешь?

Я думаю про язык Пита.

— Нет!

— Вольфганг, — Нелли смотрит на Пита, — Моника не хочет тебя целовать. Что ты ей скажешь?

— Я хочу ее поцеловать! — Пит мямлит почти так же, как Клара.

Нелли с сочувствием глядит на него.

— Но Моника не хочет тебя целовать, Вольфганг. Может быть, она хочет поцеловать кого-то другого? Давайте спросим ее саму.

Нелли вперивается в меня взглядом.