А. Н. Крылов

Мои воспоминания

О книге «Мои воспоминания» А. Н. Крылова

Книга академика Алексея Николаевича Крылова «Мои воспоминания» — удивительный образец мемуарной литературы. Она была издана впервые в 1942 г. и выдержала с тех пор шесть изданий. Тем не менее сейчас она представляет собой библиографическую редкость. Поэтому решение издательства «Судостроение» выпустить ее массовым тиражом будет встречено читателями с большим энтузиазмом.

Случилось так, что я оказался свидетелем ее написания. Дело в том, что Алексей Николаевич — мой дед по материнской линии. Анна Алексеевна Капица — урожденная Крылова. Алексей Николаевич жил всегда в Ленинграде, наша семья — в Москве, а встретились мы в первые месяцы войны в Казани, куда были эвакуированы научные учреждения Академии наук СССР.

Хорошо помню, как в первые дни августа 1941 г. вместе с сотрудниками Института физических проблем, директором которого был тогда мой отец Петр Леонидович Капица, я уезжал в Казань. Отец с матерью еще оставались в Москве.

Город поразил меня своей тишиной и какой-то мирностью. Конечно, и здесь ощущалась война, но не было ежедневных воздушных тревог, грохота зениток, заклеенных крест-накрест бумажными полосками окон, неизменных противогазов на боку, ночных дежурных на крыше. Вскоре после моего приезда было введено затемнение.

В это же время в Казань из Ленинграда приехал Алексей Николаевич, и я переехал из общежития к нему в маленький домик на улице Волкова, на окраине города, недалеко от озера Кабан. Мне было десять лет, поэтому я предпочитал носиться со своими сверстниками по городу, играть в войну или пробираться на железнодорожную станцию, чтобы посмотреть на боевую технику, груженную на платформы, и красноармейцев в теплушках, а не сидеть со старым дедом. Но неизбежно к концу дня я оказывался дома.

В большой комнате, где стоял обеденный стол, у керосиновой лампы с большим бумажным конусом абажура я устраивался читать какую-нибудь книгу о путешествиях. Напротив сидел дед и старательно писал что-то карандашом в большой общей тетради. Рядом за столом сидела его жена Надежда Константиновна с чтением.

Однажды вечером дед отложил карандаш и сказал:

— Вот послушайте, что я написал.

И он начал читать свои воспоминания. Надо сказать, что читал дед превосходно. Перед нами оживали страницы его детства, рассказы об отце, соседях… Мы молчали, будто завороженные, и не заметили, как пролетело два часа.

— Ну как, интересно? — спросил дед, закрыв тетрадь.

После этого Алексей Николаевич читал нам написанное за день.

С тех пор прошло почти сорок лет, но я хорошо помню, как спешил из школы (она размещалась около казанского Кремля) домой, чтобы поспеть к вечернему чтению о событиях, как мне тогда казалось, очень древних времен. Многого я, конечно, не понимал, особенно меня огорчало, что дед, хотя и был генералом, никогда не участвовал в сражениях, не командовал боевыми кораблями. Помню, я задал однажды вопрос деду:

— Почему тебя как генерала в революцию не расстреляли?

И его ответ:

— Генерал генералу — рознь.

Сейчас, когда я пишу эти строки, предо мной лежат пять общих тетрадей в серых бумажных переплетах с надписью «А. Н. Крылов. Памятка моей жизни». В них 551 страница, исписанная убористым почти каллиграфическим почерком. Написаны они были за 27 дней — с 20 августа по 15 сентября 1941 г. Причем все цифры, даты, фамилии дед, которому было тогда 78 лет, записал по памяти — дневников он не вел.

Закончив работу, Алексей Николаевич в течение нескольких дней перечитывал ее и вносил чернилами исправления (такой правки в тетрадях немного), потом он взял большой толстый переплетенный в коленкор ежедневник и вставочкой с пером «рондо» переписал свои воспоминания набело. На полях стоят даты начала и конца переписывания: 22 сентября — 10 октября 1941 г.

Позже я узнал, что тогда возникли трудности с перепиской на машинке. Но наборщики, посмотрев рукопись, согласились набирать прямо с нее.

12 мая 1942 г. книга была подписана в печать, а 15 октября я получил в подарок экземпляр книги с назидательной надписью:

«Моему внуку Андрею Капице 11-ти л. с советом, чтобы он всегда и везде помнил, что он в мире не один,

от деда А. Крылова

Казань

15-го окт. 1942 г.»

Алексей Николаевич тяжело болел. В 1942 г. у него был инсульт, от которого он почти полностью оправился, и его отправили на курорт Боровое, в Северном Казахстане. Летом 1943 г. побывал у него и я. Это был год его 80-летия.

В июле ему присвоили звание Героя Социалистического Труда. В августе, в день рождения, он получил множество поздравлений, а само чествование состоялось позже, осенью, в Москве.

До августа 1945 г. мы жили рядом, и я часто обращался к нему с просьбой помочь мне в школьной математике. Он с удовольствием доказывал теорему своим, оригинальным, способом, который очень доходчиво мне объяснял. К сожалению, учителя не ценили оригинальность решения, и я получал двойки.

— Мы опять с тобой двойку получили, — говорил я деду, забежав к нему после уроков.